Читать «Жнецы Страданий» онлайн - страница 122

Навий делился своей бедой, а Тамиру до ломоты в зубах захотелось удавить мерзкую бабу, что испоганила мужику жизнь. Он даже мертвый о ней — живой — беспокоится, не о детях первых вспомнил, о ней, клятой. Пока парень шел к дому коваля, все думал, отчего так в жизни бывает, что всякое дерьмо липнет к хорошим людям? Почему Хранители не по справедливости судьбу отмеривают? Почему Хрон всю жизнь своей Раде любовь доказывал, а та лишь нос воротила? Думать о своей судьбе он не хотел, потому как с недавних пор понял — судьбы своей у него нет и уже не будет. Она рухнула ярким солнечным днем на ледяные камни Цитадели, и нет силы, которая ее оживит.

Но вот и изба. Хорошая, добротная. Тамир толкнул дверь и вошел. Миновал просторные сенцы и шагнул в горницу. На лавке возле отволоченного окна сидела красивая женщина и без интереса вышивала. Про таких говорят — кровь с молоком. Румянец во всю щеку, брови соболиные, три ряда бус, какие иные по праздникам только вздевают, срядная рубаха. И лицо спокойное, будто не у нее муж умер. Рядом с ней сжалась заплаканная девочка-подлеток, вытиравшая слезы кончиком косы.

У печи разбирал принесенные дрова парень лет шестнадцати с осунувшимся хранящим следы тайных слез лицом.

Вдова при виде Тамира сробела. От нее не укрылся ни его колючий взгляд, ни застывшее лицо, ни коротко стриженная голова:

— О-о-ой, господин обережник, а я вас только к завтрему ждала, — залепетала хозяйка, откладывая явно надоевшую ей работу. — Откушать изволите?

— Изволю, — ответил колдун и перевел взгляд на девочку, — принеси-ка мне молока, а ты, — взгляд темных глаз обратился к парню, — сходи за погребальным узелком. Да быстро.

Колдуну было горько и обидно за нелепо погибшего кузнеца, которого, судя по всему, оплакивали лишь дети, тогда как жена тяготилась необходимостью горевать. От равнодушия непутевой бабы, от столь явного небрежения ею судьбой мужа, что-то черное поднялось в душе выученика. Подойдя к хозяйке дома, он намотал ее косу себе на кулак, и, глядя в расширившиеся от страха глаза, сказал:

— За блуд тебя бы по всей деревне протащить, да Хрон уж больно любит тебя. Почему вот только — в душе не пойму, — и он потянул на себя застывшую от ужаса бабу. — Муж твой винится перед тобой, что в дом свой против воли взял и зла не держит за неверность. А теперь послушай, что скажу. Оставил Хрон в дому деньги. На них справишь дочери добротное приданое и отдашь в хорошую семью. Сыну к осени поставишь новую кузню, чтобы отцово дело продолжал. И учти, ежели хоть медяк из тех грошей на полюбовника истратишь — в землю живой закопаю. Поняла?