Читать «Жить жизнь» онлайн - страница 7

Анна лежала на диване в гостиной и наблюдала за тем, как Туся творит свой посыл в ожидании разговора по душам. Их традиция всегда сопровождалась такими разговорами.

— Что ты решила с операцией? — нарезая зелень, спросила подруга.

— Еще не знаю. Пока я выздоравливаю и жду борщ, — с улыбкой ответила Анна. — А что думаешь об этом ты?

— О чем? О том, почему ты заболела, или об операции? — уточнила Туся.

— Обо всем говори, — смиренно ответила Анна, готовясь к наставлению.

Ей нравилось, когда Туся учила ее жизни. Подруга же прекрасно знала, что Анна все равно поступит по-своему. Но материнский инстинкт не оставлял попыток предупредить и научить. Анна же любила Тусю за то, что никогда не слышала от нее слов: «Я же тебе говорила...»

— Ну ты же знаешь, что тело всегда подсказывает нам, что мы делаем не так. — По образованию Туся — медик, хотя давно уже не работала по специальности. Она верила в психосоматические причины болезней. — Вот, например, иммунная система. Иммунитет — это способность организма отделять свое от чужого, поддерживать свое хорошее и уничтожать все, что своим не является. Понимание того, что есть «Я» и есть что-то, что к моему «Я» не относится. Иммунитет — способность защищать «Я» и целостность. Слабый иммунитет — когда «Я» есть, но защита слабая: человек не умеет говорить нет чужеродным вещам. Нужно отделиться от того, что к тебе не относится. Чтобы не прилипало.

Анна слушала ее молча. Туся продолжала делиться познаниями о причинно-следственных связях болезней.

— Или вот, например, твой нос. Почему ты сейчас не дышишь? Сколько лет я тебя знаю, у тебя всегда болит горло. Почему же сейчас нос? Нос — основной орган дыхания, а дыхание обеспечивает жизнь. Заложенный нос свидетельствует о неспособности человека жить полной жизнью. Эта проблема часто возникает у тех, кто подавляет свои чувства, так как боится страдать. Иногда человек нюхом чует что-то плохое. У него возникает недоверие и страх. Заложенный нос может означать также, что его владелец на дух не переносит какого-то человека, вещь или ситуацию в своей жизни, — закончила она маленькую лекцию.

— Так я-то что из этого делаю? У меня нет таких людей, которых я не переносила бы. Может, это просто вирус? — улыбнулась Анна.

— Ну, девочка, это ты сама определись. Я даю тебе информацию для размышления, — наставительным тоном ответила подруга.

— Тогда моя фиброаденома — это что?

— Ну, если по Луизе Хей — это оскорбление, нанесенное партнером. Удар по женскому самолюбию. Ты же согласишься с этим. Точно про тебя. Прими, что твое тело всегда показывает, по правильному пути ты идешь или нет, — Туся внимательно посмотрела на Анну. — Так что с операцией делать будешь? — резко сменила она тему разговора. — Я считаю, что нужно сделать. Удалить это напоминание о прошлом.

— Ты же меня знаешь. Я вообще боюсь иголок, а тут такое... Страшно в первый раз! Наркоз и скальпель. Не знаю, пока не решила.

— Ну а хирург этот доверие вызвал? Он знает, что ты к другим врачам ходила?

— А зачем ему об этом знать? Матвей Анатольевич по сравнению с предыдущим просто ангел. Помнишь мой шок и истерику от посещения «светилы»? — Анна внутренне сжалась, вспомнив визит к тому врачу. — У Матвея Анатольевича хоть человечность присутствует. Мне показалось, что он талантливый врач. Что я могу ему довериться. Странный, но талантливый. Странность — частый недостаток талантливых людей, — усмехнулась Анна, вспомнив свое первое впечатление.