Читать «Жили-были други прадеды» онлайн - страница 39

А на улице, пока стояли в очереди, собачонка исчезла.

Впрочем, вскоре Тоня увидела её — она семенила за толстой, такой же коротконогой старухой…

Да, но старуха вошла в дальний подъезд и закрыла за собой дверь, вытолкнула пяткой собаку.

И тогда она, не раздумывая, побежала куда-то по асфальтовой дорожке за гаражи…

…И снова Тоня стояла у окна, смотрела на оживающий двор, снова ей было спокойно и легко.

Вот и на работу сегодня не идти, встретила в булочной свою заводчанку, наказала передать мастеру: муж приехал, так она положенные ей два отгула берёт сегодня и завтра, это четверг и пятница, да выходные, ловко получилось — четыре дня дома.

Она услышала, как прошлёпала в ванную Шурка, пошумела там и, сонно, почти не открывая глаз, пришла на кухню. Привычно потянулась к бидону с молоком, заметила мать, но сначала напилась, а потом потёрлась о нё плечом и тоже стала смотреть в окно…

— Такси, — сказала Шурка.

Из такси вышел зелёный старик.

Он был в тусклом зелёном халате, и на голове накручено что-то зелёное с белым — как полотенце у женщин после душа. И борода у него была тоже белая и как будто зелёная.

И, конечно, явился он откуда-то оттуда, из далёких стран, где пьют зелёный чай и глее всегда зелёные деревья и медные позеленевшие кувшины, и города из белого и зелёного камня — какие-нибудь Бухара и Коканд, в них-то и живёт старик.

Старик стоял, подняв лицо вверх, смотрел на балконы…

Потом с четвёртого этажа закричала ему что-то нерусское черноволосая женщина с ребёнком на руках, и старик ответил ей тоже непонятно, отрывисто и хрипло…

— Такой зелёный Магомет, — сказала Шурка.

Удивительная детская точность была в этих словах, и Тоня, вспомнив мужнино слово «оленёнок», снова изумилась и засмеялась.

Она взяла в руки лицо дочери, прошептала ей:

— Отец приехал.

— Где? — Шурка нырнула под материны руки к окну.

— Спит он. Ты не видела разве? На диване.

Шурка метнулась к двери и замешкалась.

— Он какой? — спросила она тоже шепотом.

Тоня смотрела на неё растерянно.

— Большой, — сказала она, наконец…

…Она открыла кран, воды ещё не было, и решила сходить за мясом, может, уже привезли. Из коридора заглянула в комнату. Шурка сидела на своей постели, сложив руки на подогнутых коленях, неотрывно смотрела на спящего отца…

Мяса в магазин ещё не привезли, она пошла в кулинарию, купила фарш. В углу, где сверкала заграничная кофеварка, и продавали бутерброды, управдом Пётр Иванович дул на горячий кофе.

— Когда вода-то будет? — подошла к нему Тоня. Это она так спросила, просто, чтобы сказать что-нибудь…

— Скоро, часа через два пустим.

Тоня почему-то не отходила, и он сказал ей:

— С утра набегался, проголодался… Ты иди, Тоня, у тебя дел много…

Ей хотелось рассказать о муже: год не был дома, а вчера приехал. Она знала: Пётр Иванович одинокий, дети-то у него есть, сын и дочь, взрослые, семейные, а где жена — неизвестно. Ей казалось, одинокий человек много думает о людях и жизни, такому рассказать — он поймёт…

Она взяла и себе стакан кофе. Но встала у соседнего столика лицом к Петру Ивановичу. Ладно уж, помолчим…