Читать «Жизнь замечательных людей» онлайн - страница 8

Тут Гуляева затрясло, и он зарыдал. Нервы не выдержали дикости происходящего. Обвинение в предательстве было форменным безумием, и он хотел усмехнуться, а вместо этого заплакал. Слезы градом сыпались в пыль и разбегались во все стороны шершавыми катышками. Он и не знал, что у него столько слез, и они такие твердые.

— Подумайте об этом, — сказал комендант.

Лучше все-таки ракетный залп, подумал Гуляев, ракетный залп.

* * *

Он знал, что комендант в целом блефует, но в частном — не врет. Массовый «выпуск» из зоны А будет, скорее всего, последним. Оккупантам удалось в прошлом месяце согнуть разом больше сотни лучших из лучших, нашли какой-то способ. Их поэтому и выпустят так — группой, потому что они примерно в одно время восстановятся. С группой связаны особые надежды. Там несколько великих, кроме шуток, психологов, церковные иерархи в ассортименте и один настоящий уникум: честный политик. То ли группа околпачит всю страну, то ли весь мир… Неважно. Главное, все еще есть кого околпачивать, кому пудрить мозги. Кто-то держится и не верит оккупантам. И эти «кто-то» — не жалкая горстка отщепенцев. И близится решающий момент игры. Либо они нас, либо мы их.

Он все это прочел в мыслях коменданта — или его друга, поди разбери.

Теперь оставалось не сорваться и выжить. И что-нибудь придумать.

Санчасть уже переехала в зону Б, но врачи были «новые»: в зоне Ц калечили основательно, земная медицина могла и не помочь, а вдруг человек с минуты на минуту решит сдаться? Значит, надо подлатать, чтобы хоть не помер. Руку Гуляеву наспех подлечили. Выглядела она как из-под бульдозера, Гуляев старался на нее не смотреть.

В санчасть ему принесли письмо от жены. Она приняла друга, и мальчики тоже приняли друзей, все были счастливы и очень ждали своего любимого «нового» мужа и папочку домой из командировки. Командировки…

Он даже заплакать не смог, кончились слезы. И внутри не стало холодней, чем уже было. Догадывался, чем все кончится, — таким письмом.

Вот так и ломают самых стойких. Вот так и согнули, наверное, элитную группу, которая сейчас готовится к «выпуску», сживается с друзьями в зоне А, продумывает стратегию завершающего идеологического удара по России.

Интересно: моих-то как заставили? Обманули? Сказали, что я уже «новый»? А может, их просто уболтал, соблазнил «выпускник» нашего лагеря, сладкоголосый пропагандон? Других-то убалтывают, чем мои лучше?

Тут Гуляев в первый и последний раз порадовался, что у него в лагере есть дела поважнее, чем самоубийство.

Приходил Бергман, глядел с укоризной.

«Ну скажи, зачем ты их так вызверил?.. Ты просто не оставил им шансов. Мог бы пристроиться, как я…»

Бергман работал в зоне А, в комендатуре, кем-то вроде секретаря. Единственный, кто не принял друга, но шлялся по зоне А в любое время. Приносил оттуда новости. Он был уверен, что ловко устроился. Гуляев был уверен, что Бергман сам не понимает, как его используют. Или старается не понимать.