Читать «Жизнь - жестянка» онлайн - страница 88

— Из-за чего все? Не расскажешь?

Вздыхает.

— Расскажу. Вот Стрелок с Кондратом прибудут, и расскажу.

Они приезжают только поздно вечером. Коршун к этому времени уже поел супа и теперь спит на диване в гостиной. Рядом. Так близко. Сижу, смотрю на него. Вижу, как нервно подрагивают во сне его пальцы. Как только раздается дверной звонок — просыпается и садится рывком, едва не сбросив меня с дивана. Во взгляде паника. Сжимаю его плечо.

— Это скорее всего Егор и Федька.

— Проверь прежде чем открывать.

В голосе сталь, из-под подушки появляется тот самый пистолет, с которым он уехал с моста на Новой Риге. Это действительно Стрелок и Кондрат. Прибыли на одной машине, причем здоровенный Кондрат разлегся на заднем сиденье — делает вид, что его на самом деле тут и нет. Я сразу запускаю их в гараж на свободное место. Первым делом интересуются состоянием Коршуна. Потом Кондрат спрашивает про машину, на которую я не глядя махнула свой моц. Рассказываю ему, где она. Кивает удовлетворенно. Проходим в гостиную. Мужики молча обнимаются.

Я, сдерживая опять подступившие слезы, выставляю на стол водку. Понятно же, что за успех нашего безнадежного предприятия они захотят выпить. Но Кондрат просит отсрочки. Сначала надо доделать дела. Он покидает нас, выбираясь на улицу через дверь неосвещенной котельной. И бесшумно исчезает во тьме. Возвращается через час. На такси. И уже не скрываясь звонит в дверь моего дома. Открываю. Дом напротив тих и темен. Кондрат громко здоровается, точно видит меня сегодня в первый раз, и вваливается в прихожую. Я ничего не спрашиваю, но понимаю, что проблема с безхозной машиной решена. Теперь остается забрать мотоцикл… Надеюсь что на новую Хонду без номеров, которая стоит во дворе хондовского же мотосалона, никто никакого специального внимания не обратит. Видно, не одна я знаю это правило: подобное надо прятать среди подобного. На виду. Тот мужик, чье имя я, наверно, не узнаю никогда, рассчитал все верно.

Сижу на кухне, смотрю на ребят. Мужики много едят (в особенности Коршун), немного выпивают. Но все больше разговаривают. Стрельников при помощи Кондрата быстро пересказывает Сергею подробности нашей эскапады, которые предшествовали его освобождению. Тот слушает, хмурится.

— Зря вы Ксюхе позволили во все это вмешаться.

— Можно подумать, ей можно что-то запретить, если уж она себе какую-то идею в голову вбила. И потом она у нас девчонка боевая. Ванька-встанька, а не баба! Били ее били, а она хоть бы что.

Мрачно ворчу:

— Ага! Дед бил, баба била, а потом мышка бежала, хвостиком махнула…

— Это вы о чем?

И тут мы все трое осознаем, что Коршун-то выпал из жизни еще до того, как на меня свалились мои последние беды. Странно. Сейчас мне кажется, что все произошедшее со мной совсем недавно, здесь, в этом доме, или снилось мне, или это были эпизоды из какой-то иной реальности. Так далеко все это теперь отодвинулось.

Рассказывать не хочется. Но Стрельников уже начал, а Кондрат продолжил. Коршун смотрит на меня исподлобья. Взгляд тяжелый, задумчивый. О чем думает? Что там творится в его голове, под шапкой отросших темных волос, в которых я с удивлением вижу серебристые нити?