Читать «Жизнь - жестянка» онлайн - страница 67

Или он вовсе не доброжелатель, а враг, который просто хочет еще раз причинить мне боль? Унизить, растоптать? Быть может, копии фотографий как раз в это самое время рассматривает моя бабушка или… Или Коршунов. Мне становится дурно.

На что в данный момент смотрит Коршун установить не представляется возможным. Зато бабушка — в широком доступе. Набираю ей. Сначала она пугается — чего это я вообще решилась звонить? Потом радуется. У нее все в порядке, бабуля весела как птичка, и я несколько успокаиваюсь. Она сообщает мне, что ее посетил «чудный мальчик» по имени Олег — «тот самый, за которого ты просила» — и долго беседовал с ней о прошлом. Я понимаю, что свои обязательства по отношению к нему я могу считать исполненными — свое интервью он получил. Интересно, что бабуля там наговорила?..

Эксклюзивный материал — интервью с самой маркизой де Ментенон — выходит в эфир через несколько дней. За это время его украшают обилием фотографий и даже кое-какой хроникой из Госфильмофонда. Я смотрю получившийся фильм лежа в кровати в своей палате и попивая чай. Бабуля бесподобна. Рассказывает о своей любви к деду, о том, каким он был человеком — таких теперь не осталось. О тех весьма непростых временах. Потом ее рассказ плавно перетекает на более поздние годы. Говорит она и о том, как мучилась, прыгая из Парижа в Москву, чтобы успевать уделять внимание внучке, и как бесился по этому поводу ее муж — Маркус де Ментенон, которого она упорно называет Маркушей… Ничего такого, что было бы неизвестно заинтересованным лицам. Я и подумать не могла, что именно это совершенно невинное, полное великолепной грусти по уходящему прошлому интервью, способно вызвать настоящую бурю.

На следующий же день дверь в мою палату распахивается, и я в изумлении вижу… маму. Последний раз я ее видела… Ну-у-у… Ну год назад так точно.

Она уже в том возрасте, который у нас почему-то называют «бальзаковским», хотя этот господин, соответствуясь с эпохой, считал «вышедшими в тираж» женщин не за пятьдесят, а чуть за тридцать. От бабушки моя мама унаследовала разве только осанку — прямую, как доска спину. Лицом пошла в деда. Широкие крестьянские скулы, короткий тоже широкий нос, узкие губы, которые совсем не портили жесткое мужское лицо Петра Соболева, но ужасны на лице его дочери. В первую очередь потому, что она постоянно пытается исправить их форму с помощью карандаша для губ и помады. В итоге получается что-то страшное. Помада расплывается, контур губ — и без того причудливый и фальшивый — размазывается… В общем жуть.

Причина ее неожиданного появления вскоре становится ясна: мама в ярости, хоть и пытается это скрыть. Интервью, которое «посмела дать» бабуля, как ей кажется, наносит ущерб ее доброму имени. «Как она могла утверждать, что я не уделяла тебе достаточного внимания?!» О Господи! Самое смешное, что она сама не понимает, что несет, и в каком виде выставляет себя. Просто здорово: и не подумать хотя бы по телефону проведать дочь после того, как все СМИ в два захода (по количеству известных им попыток) трезвонили про совершенные на меня покушения, но примчаться выяснять отношения после бабушкиного интервью.