Читать «Жизни, которые мы не прожили» онлайн - страница 23

Но самая большая перемена в нашем доме после исчезновения матери коснулась посетителей: у нас редко кто оставался в гостях или присоединялся к ужину. Сейчас я понимаю, что объяснялось это, по всей видимости, скандалом, который был вызван ее побегом, и окружающие переживали наше семейное бесчестье, делая вид, что мы больше не существуем. Но тогда-то я считал, что дело было в отсутствии матери, которая раньше руководила готовкой, и теперь еда без нее стала скучной. Теперь Банно Диди каждое утро приходила к дедушке и, стоя перед ним, вздыхала с усталой покорностью:

– Что готовить на сегодня?

– Что-нибудь съедобное.

Банно Диди любила прилюдно пожалеть себя: по ее мнению, обязанностей у нее было чересчур много, но женщиной она была властной и внушительной. Уходя, бормотала достаточно громко, чтобы ее услышали:

– Ни слова в помощь, а коли им еда не понравится? Кто будет виноват? Кто, как не Банно? Бедная Банно, никто о ней не думает!

Она начала работать на нашу семью задолго до появления моей матери. Сперва только убирала и стирала, но за многие годы стала пользоваться уважением и влиянием, дослужившись до положения экономки и айи. Она руководила всеми, кто работал в доме, отдавая распоряжения громким командным голосом, который долетал даже до коровника. У нее была плотная грубая кожа старой уже женщины и ржаво-апельсиновые волосы, которые она красила хной. Когда она жевала зарда-паан, щеки ее раздувались от соков смеси, а из уголков губ вытекали две струйки кроваво-красной слюны. Мой дедушка, которому нравилось, как он выражался, заполнять мою голову полезными мыслями, однажды сообщил мне, что с ней лучше всего разговаривать, когда рот ее настолько полон, что она не в состоянии его открыть. Я всегда старался следовать этому совету.

3

Дедушка родился в Дехрадуне и от своего отца унаследовал мебельный магазин под названием «Розарио и сыновья». Мой прадед, предприниматель по имени Рай Чанд, женившись в свое время на англо-индианке Люсиль, посчитал, что ее фамилия – Розарио – в стране, где всем заправляли британцы, звучала благороднее его собственной, и поэтому выбрал ее для названия своего магазина, несмотря на то что она больше напоминала португальскую, чем английскую. Это вызывало у моего деда стойкое недоумение. «Вот звались бы мы Вудбернами, или Карлайлами, или Райтами, – говаривал дада с сожалением в голосе, – до сих пор бы на древесине большие деньги делали».

Поначалу фамилия Розарио относилась только к магазину, но со временем нас всех так и стали звать. Мой дедушка, носитель невероятного имени Бхавани Чанд Розарио, для близких друзей был Батти Розарио, для меня – дада, а для всех остальных – доктор Розарио. Моего отца, однако, звали Нек Чанд. Он перестал использовать «Розарио»: его смущало, что от этого слова разит колониальным господством. Будучи человеком прогрессивным (по его собственным словам), окончательное решение по поводу моего имени он оставил за мной, но настоятельно рекомендовал мне проявить патриотизм и последовать его примеру и в школу записал меня под именем Абхай Чанд. «Абхай» значит «не ведающий страха». Не имя божества, как у многих. Короткое, хорошо запоминается. Но почему-то даже мои учителя звали меня не иначе как Мышкин Розарио.