Читать «Живые не сдаются» онлайн - страница 21

Однажды Борода заметил, как Астахов загрузил в топку целую тачку угля. Он подбежал, ударил его тростью по голове:

— Руссишер швайн! Весь зимний запас угля сожгли!

— Холодно на улице, господин мастер. Топить надо,— оправдывался Федор.— То кричишь, что плохо работаем, то бьешь за то, что трудимся...

— Что он говорит? — спросил Борода стоявшего здесь же переводчика.

— Говорит, что он старается хорошо работать, а вы его бьете…

…По-прежнему бесшабашно и дерзко вел себя Виктор Корниенко. На его лице, на руках и на всем теле не заживали синяки и ссадины. Его били по нескольку раз в день. Но Виктор, казалось, не обращал на это внимания.

— Пропадешь ты, Виктор,— говорил нередко Бакланов.— Надо все с умом делать, осторожно...

— Ненавижу я их, гадов, — отвечал Корниенко.

— Хладнокровия у тебя не хватает, выдержки...

— Ладно, учту,— говорил Виктор и тут же забывал о своем обещании.

-15 -

В это утро Отто Хагер пришел на работу раньше обычного.

— Капут, Иван. Под Сталинградом ваши войска наголову разгромили нацистов,— сообщил он Бакланову.— Триста тысяч солдат и офицеров потеряли фашисты на Волге. Вот тебе и Урал...

Бакланов сразу же поспешил в «информационный центр» — в уборную. Виктор Корниенко бросил свой ‹самосвал» и последовал за ним. Вскоре в уборной собрались люди почти со всех цехов.

Едва Бакланов передал новость, открылась дверь и на пороге вырос длинный, точно жердь, худой белобрысый маляр Иоганн. Бакланов и Корниенко через Отто знали, что Иоганн — член нацистской партии, один из осведомителей Адольфа Шварцмана, а следовательно, и коменданта.

— Ну, как дела? — прищурив один глаз и вытянув вперед голову, озорно улыбаясь, встретил его Корниенко.

— Вас-вас? — опешил от неожиданности нацист.

— Нет, вас, гады, вас расколотили под Сталинградом,— Виктор дико, до слез, захохотал.— Подождите, сволочи, еще не то будет. Всех гитлеровцев, геббельсов, гиммлеров и прочих людоедов скоро вот так,— Виктор провел по горлу ребром ладони и, подняв голову кверху, указал на поперечную перекладину под потолком.

Корниенко так разошелся, что не заметил, как в уборную вбежал Шварцман со своей неизменной тростью, налитой внутри свинцом.

Пленные разбежались.

— Ну, жди, сейчас Борода к себе пригласит, — сказал Бакланов, когда они возвращались в цех.

— За такую новость готов вытерпеть любую пытку. А этого гада,— Виктор показал на рабочее место Иоганна, — когда-нибудь огрею по башке коленчатым валом и отвезу в мусорный ящик.

Шварцман, действительно, вскоре вызвал Виктора Корниенко в свой кабинет; который одновременно служил и камерой для пыток русских рабочих.

— О чем ты рассказывал в уборной? — спокойно спросил Швариман.

— Ни о чем особенном... Я говорил, что под Сталинградом вас разбили,— перевел Юрий Ткаченко слова Виктора.

— Откуда ты знаешь?

— А зачем ты это надел? — Виктор указал на черную повязку на рукаве Шварцмана.— Бабушка, что ли, умерла?