Читать «Живые и мертвые (Живые и мертвые, Книга 1)» онлайн - страница 261

Прихода Синцова он ждал и даже удивился бы, если б тот не пришел; это значило бы, что Синцов не верит в свою правоту.

- Такие дела, Синцов! - после долгого молчания, первым прерывая его, сказал Малинин.

- Не утвердили? - спросил Синцов.

- Пока задержали.

- Почему?

- Пока не знаю.

- А думаете?

- Думаю, все потому же...

- Алексей Денисович, можно на полную откровенность? - спросил Синцов голосом, предвещавшим мало хорошего.

- Валяй. - Малинин понимал, что Синцов оглушен неожиданностью и должен выговориться...

"Ну что ж, пусть. Раз накипело, все равно не удержит, скажет. И пусть лучше мне, чем другому".

- Значит, на полную откровенность? - повторил Синцов.

- А ты не пугай меня, - сказал Малинин. - Я правды не боюсь, и неправды тоже.

- А тогда скажите, - Синцов побледнел, - что дороже: человек или бумага?

- А ты как думаешь? - В голосе Малинина негромко звякнуло железо.

Но Синцов не обратил на это внимания.

- Я сейчас думаю, что бумага дороже. Лежит она где-нибудь в лесу, гниет и думает обо мне: "Врешь! Считаешь, ты без меня человек? Нет, без меня ты не человек! Не ты виноват, не ты меня бросил, а все равно жить тебе без себя не дам!"

- Это она тебе говорит. А ты ей? - все с тем же тихим железом в голосе спросил Малинин.

- А я молчу, Алексей Денисович! Заявления пишу, объяснения... Жду, кто кого перетянет: я или бумага.

- Если только бумага там, в лесу, гниет, зачем об ней хлопочешь? А если там партбилет твой, то в партию тебя силком не тащили, сам шел и сам знал, какая партбилету цена! И раз стоишь на своем, на том, что не зарывал, раз хоть удави, а стоишь на своем, значит, не так это просто. Зарыл или порвал - один человек, а соврал - другой...

- А как быть тому, кто правду сказал? Научимся мы когда-нибудь людям верить, или это нам лишнее? - перебил его Синцов.

- А ты на кого обижаться сюда пришел? - в свою очередь перебил его Малинин. Как бы ни сочувствовал он Синцову, как бы крепко ни связывала их боевая жизнь, были в его взглядах пункты, по которым он никогда не смягчал суждений. - На меня? Что сам советовал тебе подать, а теперь не настоял? Правильно. Но рано. Я еще от своего слова не отступился. Или на партбюро? Тоже рано, и оно еще последнего слова не сказало... На дивизионную парткомиссию обижаешься? А ты кого-нибудь из нее в глаза видел? - вдруг сам себя оборвав, спросил Малинин.

- Покуда нет, откуда же?

- И они тебя не видели! А нашим с тобой бумажкам не верят! - усмехнулся Малинин. - Может, им, как и тебе, человек дороже бумажек! Может, им на тебя сначала посмотреть надо, а потом решать! Не допускаешь? А я вот допускаю. Но и допускаю, с другой стороны, что там какой-нибудь сухарь сидит, которого снизу не размочишь, которого только сверху размочить можно. Партия большая, в ней разные люди бывают. Это уж не ты мне, а я тебе говорю, раз на полную откровенность! Но замахиваться на партию не смей! - вдруг повысил он голос и даже встал при этих словах. - "Когда это мы верить людям научимся?" - передразнил он Синцова. - Ишь ты, какой быстрый! Из своей болячки целый лозунг вывел!