Читать «Живые и взрослые» онлайн - страница 69

Гоша открывает крышку — коробка плотно заполнена тетрадями. Гоша пролистывает их одну за другой — похоже, это институтские конспекты, старые, никому не нужные. На всякий случай он просматривает все тетрадки — нет, ничего, что могло бы дать ему хоть какую-нибудь подсказку.

Он снова залезает в шкаф. Пахнет нафталином, старым деревом. Гоша закрывает дверцы и на мгновение представляет: ему опять шесть лет, он опять играет в прятки.

На этот раз его никто не ищет.

Вздохнув, он открывает двери и подходит к постели, где цветочной грудой разложена мамина одежда.

Гоша уже не надеется найти что-либо. Он ощупывает платья и рубашки — механически, одну вещь за другой. Последним лежит белый летний пиджак с большими карманами — мама надевала его, когда они ездили в гости или когда ей предстоял какой-нибудь важный доклад. Гоша сует руку в карман и нащупывает что-то твердое, точнее — гибкое, достаточно большое, чтобы с трудом умещаться.

— Ух ты! — говорит он тихо.

Это — компьютерный диск. Плоский черный квадрат, со стороной сантиметров двенадцать. На уроках информатики Зиночка говорила, что на таком диске может уместиться целый роман.

Наверное, это и есть — весточка от мамы.

Гоша откладывает диск в сторону, еще раз берет белый пиджак, прижимает к лицу, замирает на краю кровати.

Да, Гоша не может обмануться, это в самом деле он — слабый-слабый, почти позабытый мамин запах.

Интермедия

Только кровь и грязь

Тетя Света, Светлана Васильевна, режет на кухне картошку, краем глаза смотрит в телевизор: маленький, черно-белый, старый. На экране — красивый мальчишка с трофейным шестизарядным «Смитом» отстреливается от мертвых серебряными пулями. Как фильм называется? Ах да, «Неуловимый».

Такие фильмы совсем не страшно смотреть. Там война совсем другая, нестрашная. Даже если герои в конце гибнут, даже если все плохо кончается.

Как может фильм кончаться хорошо или плохо? Он кончается словом «конец», вот и все. А потом передают новости, а в новостях — каждый день одно и то же.

Каждый день — все хорошо.

Все хорошо — потому, что нет войны.

В жизни войны нет, в новостях нет и даже в фильмах про войну. Потому что в фильмах война ненастоящая.

В фильмах у войны нет запаха.

Нож равномерно двигается в руке тети Светы. Вжик-вжик. Тонкие ломтики картошки ложатся на разделочную доску. Вжик-вжик.

Где-то в глубине шкафа, в старой коробке лежит серебряный нож. Майор Николаев отдал ей, когда уходил, — так всю войну с собой проносила. В ладонь ложился как будто влитой. Одно движение — и только дымок вьется. Главное — попасть прямо в сердце.

Жаль, до войны никого не учили с ножом обращаться. Винтовки, пистолеты — сколько угодно. Вот и казалось, что враг будет где-то далеко, как в тире, знай целься и стреляй. Опять же — никакого запаха.

Потому никто и не знал, какая она — война. Думали — повоюем неделю-другую, отбросим мертвых, закрепим границу — и по домам, праздновать победу. Не война — так, легкая прогулка. Нинка, когда к ним в отряд пришла, с собой взяла летнее платье и плюшевого медвежонка, трогательного такого, с пуговицами вместо глаз. Как она его звала? Мишка Сашка, да.