Читать «Жестокий континент. Европа после Второй мировой войны» онлайн - страница 250

Это не совпадение: подобные события происходили в Советской России в предвоенные десятилетия. После обнародования в 1990-х гг. русских архивов со всей очевидностью стало ясно, что именно Советы «дергали за веревочки». Доказательства того, насколько Советы вмешивались во внутренние дела стран Восточной Европы, неопровержимы, достаточно прочитать послевоенную переписку между Москвой и будущим премьер-министром Болгарии Георгием Димитровым, из которой явствует, как советский министр иностранных дел фактически диктует состав кабинета министров Болгарии.

С момента вступления Красной армии в Восточную Европу Сталин был полон решимости добиться установления политической системы, которая помешает любой из этих стран снова представлять собой угрозу Советскому Союзу, как это было со многими из них во время войны. В разговоре с заместителем Тито Милованом Джиласом он лихо заявил, что Вторая мировая война отличалась от прошедших войн. «Тот, кто оккупирует территорию, тот и устанавливает свой социальный строй, простираясь настолько далеко, насколько в состоянии дойти его армия». Угроза со стороны Красной армии, безусловно, эффективное средство, обеспечившее упрочение коммунизма в Восточной Европе, однако именно безжалостность политиков-коммунистов – советских и иных – довела эту политику до ее логического финала. Посредством террора и абсолютной нетерпимости к оппозиции любого рода они создали не только стратегический буфер между Советским Союзом и Западом, но и ряд точных копий самого Советского Союза.

Глава 27

СОПРОТИВЛЕНИЕ «ЛЕСНЫХ БРАТЬЕВ»

Захват коммунистами Восточной Европы мирным не назовешь. Между сторонниками Советов и теми, кто стремился оказать им сопротивление, часто возникала борьба; рабочие бунтовали в ответ на жестокость коммунистов, крестьяне вооружались против новых властей, чтобы противостоять коллективизации. В большинстве случаев это выливалось в спонтанные проявления народного гнева, которые быстро подавлялись. Но иногда появлялись более организованные формы сопротивления.

Особенно это характерно для регионов Европы, уже познавших, каково это – быть в рабстве у Советов. Особенно в Прибалтийских государствах и на Западной Украине возникали националистические движения с высокоорганизованными, яростно патриотичными и готовыми драться не на жизнь, а на смерть участниками. В отличие от своих южных соседей они не питали никаких иллюзий в отношении намерений Сталина. Пострадав от советской оккупации в начале войны, они не относились к послевоенным годам как к какому-то новому периоду, скорее расценивая его как продолжение процесса 1939–1940 гг.