Читать «Женщина-апельсин - 1» онлайн - страница 19

- Нет здесь никакой козьей морды, снимай плащ.

- Ну-у-у? Нет, подожди, мне интересно, он что, будет прятаться в шкафу?

- Николаев, смирно! В ванную шагом марш!

- Я понимаю, - он гнусно ухмыльнулся и погрозил ей пальцем, - я хочу видеть эту... Я только осмотрю шкаф, ладно, но если эта.., запряталась в шкафу, пощады не будет, клянусь, все отделение узнает.

Он осмотрел не только шкаф, но и балкон, кухонный стол, корзину для белья, запутался в занавесках, потом пополз по полу под тахту. Там он застрял, несколько раз дернулся и вдруг мирно захрапел.

Ева включила музыку и съела всю курицу. Подумав, вытащила Николаева из-под тахты за ноги и усадила, приладив кое-как в диванных подушках на полу.

- Николаев... Николаев! Смотри. Ева разложила на полу три апельсина и танцевала между ними, снимая юбку.

- Стриптиз... Понимаю.

Но дальше Ева раздеваться не стала. Она медленно села на шпагат так, что один из апельсинов оказался у нее между ног. Упираясь руками в пол, она опускалась и приподнималась над апельсином под музыку.

- Модерн Токинг! - правильно определил музыку пьяный Николаев. - А я могу сесть на два стула в шпагате, как Шварценеггер! Щас!.. Минуточку...

Ева легла на спину, приподняла блузку и положила апельсин на пупок. Напрягая живот, она стала подбрасывать апельсин вверх в такт музыке.

- Класс, - одобрил Николаев. - Это потому, что у тебя такой.., удобный.., пупок у тебя, короче, удобный... А Митрюхин из наркотиков, он животом мог монету зажать.., вот тут... - Николаев стал вытаскивать свою рубашку из джинсов. - Но он упитанный такой... Танец живота танцевал... Ничего... Ему в пупок можно бы магнитофон заделать, в жизни не нашли бы.., а он, дурак, на грудь нацепил... Пристрелили... - Николаев задумчиво разглядывал стулья, которые он подтащил к себе.

- Николаев... А, Николаев! - Ева теперь легла на живот, подняла ноги вверх, коснулась ступнями затылка, достала их руками и покачивала апельсин на спине. - А кто это - козья морда?

- Нет, ты меня извини.., но тоже ведь.., машина-то стоит. Вот так твоя, а вот так - его, я ж не дурак! Я ничего такого не хотел, пойми, просто пожрать... Я вообще решил, что должен тебе нравиться, я очень.., положительный и хороший, а этот.., он же не разведется никогда... У него карьера.

Ева подошла к окну. У подъезда стояли три автомобиля. Сначала машина Хорватого, потом ее, потом Николаева. Ева обшарила взглядом двор. Никого, уютно всхрапнул Николаев.

Ева натянула теплые рейтузы, надела кроссовки, куртку, взяла апельсин, выключила свет и спустилась к машине, осторожно щелкнув замком двери.

Хорватый спал, открыв рот и закинув голову назад, в своей машине. На скамейке шепталась парочка. Стараясь двигаться аккуратно, Ева выехала.

Дома уже засыпали, но дороги плыли горящими потоками машин. Ева любила ночные дороги, расплавленное золото фар, не тишину - и не шум, а словно сонный пульс, полудрему никогда не засыпающего города. На кольцевой она выжала педаль до отказа и понеслась по дороге, включив музыку на полную громкость. Через полчаса руки стали дрожать от напряжения, она заблудилась, свернув на незнакомую дорогу, остановила машину, вышла в огромное открытое пространство поля и гудящих проводов и попала прямиком в огромное звездное небо. Вдали, внизу, светилась желтым заревом Москва, ослепляя небо и пряча звезды. Здесь было темно и ветрено, звезды так и напирали. Ева заметила, что опять плачет. Ей было жалко Хорватого, его жену, и Николаева, и себя, ей было жалко город, который слепит звезды и никогда их не видит.