Читать «Женщина-апельсин - 1» онлайн - страница 110

- Жестоко было бы, если бы я еще с полчаса так полежал, залитый кровью! Вы бы все оклемались и начали бы говорить! Во-о-от это было бы интересно и по,отношению к вам впоследствии очень даже жестоко! Не выдержал, заржал. Я всегда так. От неожиданности могу больно сделать, а специально - нет. Макс, где ты, душа моя?

- Он такие обеды не любит, вы же знаете, - сказал кто-то доверительно в ухо Феде. - Он в кухне всех перепугал, стал сырое мясо жрать, исплевался весь, изругался, кричал, что говядина мороженая. И потом, ему же было совсем не интересно, он все знал.

- Озолочу! - кричал Федя, расплакавшись от избытка чувств. - Угодил! И этого, киношника, пусть только скажет, что ему нужно! Сей момент. И вообще, он мне нужен, беру к себе! Где киношник?!

Феде объяснили, что на банкете только свои.

В концертном зале выступала голая дива с огромным удавом. Потом еще две танцовщицы с отменными формами. Девушек предупредили заранее, что приставучих гостей больно не отшивать, пожелания выполнять, для чего были выделены несколько вполне уютных уголков. Но такой всеобщей инфантильности они не встречали никогда в жизни, даже когда выступали на нудистском пляже в Лос-Анджелесе на фестивале сексуальных меньшинств. Расслабившиеся мужчины таращились на них несколько минут, потом, как по команде, зажимая рот рукой, опрометью выскакивали из зала. Либо засыпали беспробудно и мгновенно, как только садились в кресло. Их утаскивали, приходили другие то же самое: либо мгновенный сон, либо рвотные конвульсии.

- Это не работа, а сплошной онанизм! - не выдержала наконец одна из них. - Чем они так оттянулись, черт бы их побрал?

Обычно подобные мероприятия редко оканчиваются раньше трех-четырех ночи, да и то некоторые гости еще просят подбросить их с девочками в ближайший ночной клуб. Ошалевшие официанты и испуганный администратор наблюдали, как почтенных гостей выволакивали к машинам уже к двенадцати ночи крепкие свеженькие мальчики, приехавшие специально для этого. Всем отъезжающим на прощание вручали подарок. Это были несколько фотографий, на которых гость мог бы узнать себя, когда протрезвеет, в этой изменившейся, перекошенной от ужаса физиономии. Некоторые лица, правда, были просто как бы заморожены. Ничего не выражающие, они все равно пугали своей неподвижностью и застывшими чертами. Несколько женских лиц были с улыбочкой, немного ехидной и вызывающей: "Знаем, мол, ваши штучки, нас не проведешь!" Но в основном - вытаращенные глаза, приоткрытые рты, где-то заслонившиеся руками головы. На одной фотографии, обязательной для всех, Федя был запечатлен во всей красе смертельной иллюзии, с развороченным горлом, отвалившейся челюстью, залитый кровью и забрызганный мозгами. К фотографиям прилагались дорогие зажигалки мужчинам и крошечные зеркальца-амулеты в золотой оправе - женщинам.

Утро следующего дня Федя встретил с некоторой потерей памяти. Он никогда не страдал похмельем, но последнее время, с годами, вдруг стал забывать после хорошей выпивки подробности своей жизни. Нет, вчерашний банкет он помнил очень хорошо, а вот что ему пытались объяснить сейчас, стоя у кровати, двое его людей, он воспринимал как полный бред.