Читать «Женские истории пером павлина (сборник)» онлайн - страница 78

– Описывайте. Одного не пойму, как это так – мы с покойником все вместе наживали, а теперь вы все себе умыкнете.

– Мы при исполнении. Попрошу не оскорблять! Все по закону.

– Пиши, законник.

Писали они почти пять часов. Я им, сквалыгам, даже чаю не предложила. Уехали они, а я начала пить самогонку. Не им же оставлять. Горькая шутка.

– Ты, Тамара, не сиди сиднем. Пиши в прокуратуру, в суд. Все ж женой ты была Степану.

Так доняли, что я написала-таки. Через две недели пришел ответ: мол, вы вправе отстаивать свои права в суде.

Через полгода в конце мая суд постановил присудить мне дом и все имущество при нем. За меня выступило на суде все село.

Осталась я в доме при пяти курах, одном петухе и одном баране. А тут и телеграмма пришла из Ленинграда. Съемщики извещали, что уезжают, и спрашивали, кому отдать ключи. Отбила телеграмму – отдайте председателю, а сама стала собираться в дорогу. Нельзя жить на два дома. Надо решать.

– Ты, Тамара, не боись, – соседка согласилась присмотреть за домом и живностью, – ничего не пропадет. Езжай спокойно.

В июне 1987 года я оформила передачу пая и квартиры некоему гражданину Фролову.

С августа того же года я постоянный житель села Саранпуль.

Последняя страничка в клеточку залита чем-то. Но можно прочесть – «он молодой, но меня любит».

Наша служба и опасна, и трудна

Что за бред! Я в тюрьме. Нет, конечно, не в настоящей тюряге. В клетке. В отделении милиции. Мент поганый загреб меня прямо с точки. Я-то думала, что у Вадика все тут схвачено. Трепло он. Этот Вадик.

Знала бы, ни за какие деньги не подвязалась бы тащить сюда чеку. Сама-то я не употребляю. Раз попробовала и не в кайф мне ширево это.

Вадик сел на иглу плотно. Я немного еще с ним покантуюсь и соскочу.

– Инина, на выход, – кто-то орет. Другой, у первого голос пропитой и какой-то грязный. Этот почти, как у Левушки.

Красивый. Такому я без слов лишних дам.

– К стене, – и эту похабень тюремную он говорит так ласково, хоть описайся, – вперед, налево. Стоять, лицом к стене. Входим.

Вошли и он с порога:

– Задержанная Инина доставлена.

Ушел. Жаль. Окно в комнате, куда меня привели, наполовину закрашено масляной краской. Белой. А пол покрашен в коричневый цвет. Такой же масляной краской. У нас в школе также полы красили.

– Присаживайтесь, гражданка, – хмырь в штатском. Кто он? Следак? Или из прокуратуры? А вдруг адвокат. Вдруг бывает только пук. И то у детей.

Начал тягомотину – фамилия, имя, отчество, где и когда родилась, где прописана, чем занимаюсь.

– Проституцией занимаюсь, – резанула, а он хоть бы что, и бровью не повел.

– Вас обвиняют в распространении наркотиков. Это статья на пять, а то и больше лет колонии строгого режима. Вам это ясно?

– Лепите, гражданин начальник. Менты ваши паскудные подбросили.

– Вот протокол изъятия. Вот подписи понятых. Все по закону.

– Знаю я ваших понятых. Эти алкаши за четвертак кого хочешь продадут. Себе смертный приговор подпишут.

– Я тут не для того, чтобы спорить с вами. Не хотите подписывать протокол, обойдемся. В камере с девочками из Афганистана посидишь, не то еще подпишешь.