Читать «Женские истории пером павлина (сборник)» онлайн - страница 26

– Какой там спор! У Андрея не осталось даже малой толики воли. Инъекции, по пять раз на дню, сильнейших депрессантов свершили то, что мне и нужно было. Личность растворилась…

Долго я сидела на скамье перед зданием нарсуда. Я не замечала мокрого снега. Я не чувствовала холода. В тот момент на меня напал некий ступор. В голове моей проносились картинки из моей жизни. Той, что оказалась за гранью этого только что прозвучавшего решения суда.

Было ли мне жалко Андрея? Была ли во мне хоть малая доля сочувствия к отцу? О матери нет и намека. Скорблю ли я о болезни брата? Не знаю, не ведаю.

Лишь сильный озноб вывел меня из этого состояния. Темно. Где-то в отдалении в Почтамтском переулке мелькали тени редких прохожих. До моих ушей доносились звуки города. Постепенно, капля за каплей ко мне возвращалось былое. Оно заполняло мой мозг, и от этого становилось трудно дышать. Экие сусли. Встряхнулась я и резко поднялась со скамьи. Засиделась. Вот так всегда. Утопила себя в чувствах. Погрязла в быте – вспомнила я слова Гадюки из одноименной повести графа Алексея Толстого.

Отступление.

То, о чем сейчас говорит Тамара, происходило одиннадцатого ноября. А полгода назад, в мае, она вступила в должность ведущего инженера в отделе главного инженера в одном из ведущих КБ города. В так называемом ящике. По долгу службы она много времени проводит в командировках. Ее ценили и за знания, и за умение отстаивать интересы бюро. Там, где ее коллеги-мужчины сдавали позиции, она выигрывала. Вот об этом и вспомнила женщина, час назад разведенная судом.

На сегодня я, что называется, отпросилась. Просто сказала Виктору Ивановичу, что я буду занята в суде.

Опять я тороплюсь. Бегу впереди паровоза. Так говорит Анатолий. Виктор Иванович – наш главный инженер. Это по должности, а для меня к тому же и главный мужчина-советчик. Он бывший полковник-инженер. А бывают ли бывшими настоящие военные служаки? Почти десять лет он служил на Байконуре. Авария на пуске – и вот он в запасе. Вернулся в родной город. Ни кола ни двора. Контейнер с мебелью и другим скарбом в буквальном смысле гниет на Московской товарной станции. Прописали, правда, его постоянно. Но куда? В то самое общежитие, где жила моя школьная подруга и умершая жена Анатолия Наташа.

Жена от Виктора скоро просто сбежала с действующим командиром в Плесецк. Забрала дочь и была такова. Жить в общежитии мужчине в возрасте сорока двух лет не пристало, и он снимает комнату.

Судари и сударыни (от слова «судачить»), не судите меня строго. Да, я помогла ему обстроить быт его. Да, он был благодарен мне. Да… И что дальше? Вот и помолчите. Мое это дело, и нечего призывать парткомы-профкомы! Это у Высоцкого смешно – ну, я с Надькою гулял, с тетей Пашиной. Так, что ли?

Но черт возьми меня с потрохами! Чего я тут высиживаю? Так можно все придатки-отдатки простудить. Скорее, скорее, куда глаза глядят. Лишь бы там было тепло и было чем закусить. Не отметить такое событие грех.