Читать «Железный старик и Екатерина» онлайн - страница 88

– Ну ты, ба, даёшь, – только смог пролепетать.

– Не трусь. Снимай майку.

Послушно снял. Пока мазали плечо спиртом, крепко зажмурился. Приготовился,

Городскова осторожно ввела иглу в плечо мальчишки. Медленно вводила сыворотку. При этом ворчала: «Я будто притягиваю к себе пострадавших близких. Как магнитом. Один с ожогом пришёл, другого с коленом привели. Скоро все перебывают здесь. Вся родня. Это называется сапожник с сапогами. Прямо хоть профессию меняй. Чтоб не жглись и колени не били».

– И не больно нисколько! – уже радовался Рома, прижав вату на плече. Даже заглядывая за плечо, чтобы убедиться, что там действительно не больно.

А вот когда обрабатывали рану – дрыгался, капризничал, плакал. Старик солидарно сжимал его руку, стремился принять всю боль на себя.

– Будешь теперь применять свои приёмы, – всё ворчала бабушка, бинтуя. – Пока опять не наваляют.

В дверь заглядывали, требуя внимания.

– Я занята! – зло кричала Городскова, не поворачивая головы.

Про надорванное ухо вспомнили только дома, вечером.

– А укол больше ставить не будешь? – осторожно спросил Рома.

– Нет.

И бабушка налепила только лейкопластырь. Бактерицидный, как она сказала. В зеркале стал на манер жирного цыгана. С золотой серьгой.

2

Дмитриев стоял в актовом зале техникума. Сбоку, в проходе. Полный зал сотрудников и студентов его словно бы не видел. Президиум на сцене тоже кого-то ждал, тихо переговаривался.

– А теперь, – раздалось, наконец, из микрофона со сцены, – слово имеет наш дорогой Сергей Петрович Дмитриев!

Зал взорвался аплодисментами. Однако Дмитриев лихорадочно думал, что он скажет со сцены. Ходил по проходу и подбирал слова. Так за кулисой ходит, ожидает своего выхода артист. Комик, к примеру. Не видит, не воспринимает обслуживающего персонала. Пожарников, декораторов, рабочих сцены. Вдруг начинает хмуриться и даже капризничать: отстаньте! не мешайте! не трогайте меня! И только после этого с ужимками выбегает под свет юпитеров к аплодисментам глупых зрителей.

Дмитриев так и сделал – взбежал по лесенке к президиуму и вместо пустых слов сразу дал антраша. Если по-русски – дал козла вверх. Одного. Второго. Третьего. Подряд. В воздухе перебирая ножками.

Президиум удивился, а зал снова взорвался. Теперь от смеха. Дмитриев всё прыгал, прыгал, стрекотал ножками. От хохота сотрудников и студентов уже раскачивало, уже стелило. Как во поле спелу рожь от ветра!..

Дмитриев проснулся. Да что же это такое! Второй дурацкий сон о техникуме! Да сколько же можно помнить о нём!

За завтраком в комнате всё обдумывал приснившееся. Тупо смотрел в телевизор. На гигантскую шарообразную эмблему МВФ. Всю облепленную флажками государств. Которая походила на спрессованный разноцветный мусор. На гигантский до неба колобок. Я от дедушки ушёл, я от бабушки ушёл, а от тебя, МВФ, не уйду. Так, что ли? Это же во сне только может такое присниться! И у них всё с ног на голову! И у них уже дрыгают вверху ногами.

Мыл посуду. Зазудел, заползал мобильник на кухонном столе. Рома! «Да, Рома! Доброе утро!» Мальчишка сказал, что сегодня не сможет поехать на дачу. «Мама приезжает, Сергей Петрович. Нужно встретить. С бабушкой на вокзал поедем. Вечером ждём вас. Приходите».