Читать «Железный старик и Екатерина» онлайн - страница 75
Владимир Макарович Шапко
Однако дома Рома опять удивился. После того, как сел в ванну, набранную бабушкой, и намылился – чистая вода на глазах начала сереть и превратилась в грязную. Странно. И загар тоже вроде бы куда-то ушёл. Стал бледным. И ведь на реку ходил каждый день. Два раза в день. Целую неделю. Так – почему? «Цыганский загар, – смеялась бабушка. – Это цыганский загар с тебя сошёл, Рома!» Хм, «цыганский загар», всё разглядывал свои выцветшие руки исследователь. «Это грязь что ли сошла, ба?» – «Она самая!»
Екатерина Ивановна отвечала из спальни, смеялась, но торопливо одевалась на работу. Сегодня – первый день после отпуска.
Феликс опять жрал, неделю не кормленный. Давился. Принимался по-кошачьи кашлять. Раздуваться как шар и шикать. Снова хватал, давился. Целую неделю опять на голодном пайке!
Городскова с тоской смотрела по сторонам. Искала среди идущих хоть одного человека. Ведь ни одна собака не покормила.
Вывалила остатки еды в чашку. Оставила кота, который уже рыгал как кочевник. Который не знал – хватит уже или дальше продолжить.
В поликлинике сразу напоролась на невероятное – в коридоре тощая Небылицына била Толоконникова. Медсестра своего шефа. Била неумело, по-детски, стукая кулачками его грудь: «Гад! Гад! Гад!» Невропатолог в изумлении отступал, давал себя бить, держал руки за спиной будто связанный.
Городскова бросилась: «Ну-ка, ну-ка!» Оттащила дёргающуюся цаплю. Охватила её сзади, пыталась зажать, утихомирить, но та на удивление оказалась очень сильной – вырвалась, успев даже лягнуть Городскову. Быстро пошла по коридору. Потом с раскинутыми руками побежала. Будто пугало в медицинском халате с огорода.
Толоконников с места не двинулся. Как впаянный. Вытирался платком и только бормотал: «Она сошла с ума. Она сошла с ума». Не видел, что все пациенты в коридоре повернули к нему головы. С раскрытыми ртами. И стар, и млад.
Как больного, Городскова повела его к себе. В процедурной усадила на стул.
– Я ничего не сделал ей, ничего не сказал. Я вышел в коридор обдумать диагноз. Она выскочила как фурия. Плеснула зеленкой. Начала царапать меня, бить. Екатерина Ивановна!
Городскова только тут увидела, что на щеке невропатолога горела царапина, а его халат весь в зелёнке. Его безукоризненный халат! В который он так любил закладывать левую руку!
Городскова торопливо налила в мензурку. «Выпейте, Виктор Валерьевич, Вам необходимо сейчас».
Толконников безропотно проглотил.
Заглянул какой-то старик. С зелёной щекой:
– Доктор, а как же я?
Немая сцена.
Вечером Городскова пришла домой будто избитая. В прихожей сидела в неудобной позе бандуристки, никак не могла расстегнуть ремешок на босоножке – заголившаяся толстая бандура плохо сгибалась, липкий ремешок не поддавался.