Читать «Железный король» онлайн - страница 145
Морис Дрюон
Толомеи увлек старика Бокканегру в угол комнаты и что-то сказал ему вполголоса. Присутствующие не отрываясь смотрели на старческое тонконосое лицо почтенного флорентийца, на его запавшие губы, на тусклые глаза.
Сиенский банкир рассказал Бокканегре о казнокрадстве Жана де Мариньи, о его слишком вольном обращении с имуществом казненных тамплиеров и о существовании собственноручной расписки молодого архиепископа.
– Две тысячи ливров нашли неплохое применение, – шепотом добавил Толомеи. – Так я и знал, что они рано или поздно сослужат мне службу.
Из старческой груди Бокканегры вырвалось короткое кудахтанье, что должно было означать смех; затем он вернулся на место и кратко заявил, что можно полностью довериться Толомеи. А тот, вооружившись навощенной табличкой и стилем, приготовился записывать суммы, которые должен был внести каждый на случай, если король обратится к ломбардцам с просьбой о займе.
Первым подписался Бокканегра, и подписался на весьма солидную сумму: на десять тысяч тринадцать ливров.
– Почему же тринадцать? – спросил его кто-то с недоумением.
– Чтобы им эта цифра принесла несчастье.
– А ты сколько можешь внести, Перуцци? – спросил Толомеи.
Перуцци стал быстро подсчитывать что-то на табличке.
– Погоди минутку… сейчас скажу, – ответил он.
– А ты, Гуарди?
У всех ломбардцев был такой вид, словно у них собирались вырезать кусок живого мяса. Генуэзцы, столпившись вокруг Салимбени и Цаккариа, держали совет. О них ходила слава самых прожженных и хватких дельцов. Недаром о банкирах из города Генуя сложили поговорку: «Стоит генуэзцу взглянуть на твой карман, как там уже пусто». Однако и они согласились, и кто-то из них выразил вслух общую мысль: «Ежели Толомеи удастся вытащить нас из этой истории, быть ему рано или поздно на месте старика Бокканегры».
Толомеи приблизился к семейству Барди, которые вполголоса совещались с Боккаччо.
– Ну, сколько, Барди?
Старший из Барди улыбнулся.
– Столько же, сколько и ты, Толомеи.
Сиенец широко открыл свой левый глаз.
– Значит, внесешь вдвое против того, что предполагал?
– Что ж, потерять все до гроша еще хуже, – ответил Барди, пожимая плечами. –
Тот покорно наклонил голову. Но тут же поднялся и отвел в сторону юного Гуччо. После встречи на лондонской дороге между ними установилась какая-то близость.
– Правда, что твой дядюшка может свернуть Ангеррану шею? – спросил мессир Боккаччо.
На что юноша с самым важным видом ответил:
– Дорогой Боккаччо, ни разу в жизни я не слышал, чтобы мой дядя обещал то, чего не может сделать.
Когда совещание окончилось, во всех церквах уже отошла вечерня и над Парижем спустилась ночь. Тридцать итальянских банкиров покинули дом Толомеи через маленькую боковую дверцу, выходившую прямо к монастырю Сен-Мэрри. Они шли гуськом, каждый в сопровождении слуги с факелом в руках, и необычная эта процессия, окруженная багровым кольцом пламени, двигалась среди мрака, словно взывая к небесам о сохранении богатств, коим грозила опасность, – покаянное шествие поклонников златого тельца.
