Читать «Еще не поздно. Часть I. Поколение победителей.» онлайн - страница 158
Павел В Дмитриев
Александр Николаевич устало и медленно провел ладонями по лицу и снова взял слово:
-- Я думаю, нет, я совершенно уверен, что эти шелкоперы поднимут вой. В Москве интеллигенты на солдат не полезут. Будут стоять с плакатиками перед Мавзолеем. Письма открытые писать, подписи сердобольных академиков собирать. И рассказывать ужасы про ГУЛАГа зарубежным корреспондентам.
Его никто не перебивал.
-- Безусловно, я соглашусь с мнением большинства. - Шелепин обвел присутствующих взглядом, и опять уперевшись в глаза Суслова, продолжил: - Михаил, эта ошибка пусть будет на твоей совести.
... Синявский был арестован 8-го сентября, Даниэль 12-го. Доказательства публикации статей фигурантов в зарубежных изданиях были исчерпывающими. Но ожидаемой общественной поддержки, к удивлению партаппаратчиков, получить не удалось. За недолгое десятилетие оттепели общество вышло из-под контроля. Обкатанное на процессе Пастернака в 1958 году формулировка "не читал, но осуждаю!" дала сбой.
Во-первых, количество "читавших", по крайней мере в столице, оказалось на удивление значительным. Во-вторых, антисоветский характер текстов был совсем неочевиден. В-третьих, для большинства было непонятно, почему автор не может распорядиться своим произведением как хочет.
Наоборот, многие увидели в процессе возврат к темным временам сталинизма. Слабая и разрозненная культурная оппозиция получила знамя и сплотилась. Развернулась широкая протестная компания. Письмо в защиту арестованных подписало более 800 человек. Более того, 5 декабря, в день конституции, случился небывалый "митинг гласности" на Пушкинской площади. Его, конечно, мгновенно разогнали, но сам факт перевернул сознание многих.
Развитие ситуации, аккуратно разогреваемое "комсомольцами", поразило ЦК до состояния временного паралича. Суслов, у которого в ушах стояли слова Шелепина "под твою ответственность, Михаил", до последнего пытался представить все в позитивном ключе. Начал действовать он только после митинга, когда Александр Николаевич с ехидной усмешкой зачитал на Президиуме записку Семичастного с крайне неблагоприятными фактами.
Впрочем, лучше бы Суслов ничего не делал вообще. С его подачи в январе 66-го в Известиях появилась публикация со значащим названием "Перевертыши", в Литературке - "Наследники Смердякова". Эффект получился строго обратным, примерно как при тушении пожара керосином. По коридорам ЦК волнами покатились смешки и упреки.
Даже Комитет Госбезопасности решил отмежеваться от политики арестов. Правда, прошло это в весьма своеобразной форме, но все же...
Записка Председателя КГБ В.Е. Семичастного и Генерального Прокурора СССР P.A. Руденко в ЦК КПСС. 25 января 1965 г.
