Читать «Его невыносимая ведьма» онлайн - страница 24

Мелькнула пугающая мысль, что об этом можно было бы подумать. Только с его старшей дочерью…  К счастью, я вовремя опомнился. А когда оказался дома, в магически запечатанной комнате Давины, любые светлые чувства к этому существу во мне и вовсе исчезли.

Её не было. Не было! В магической коробке с усиленным магическим контуром, лишённым двери! Да, это сейчас, зная, что она ведьма, я подумал о том, что надо было и окно убрать. Жаль, что раньше до этого не додумался.

Что поразило, так это уцелевшая защитная система. Она была очень осторожно, аккуратно, даже бережно распутана настолько, чтобы создать небольшую брешь как раз напротив открытого окна, через который, нужно полагать, Давина и ушла. Или улетела.

Ведьма. Кахэш!

А ещё ведьма оставила для меня подарок. Фонящий магией камень в железной ажурной оправе на тонкой цепочке, что лежал посреди заправленной светлой постели на чёрном прямоугольнике сложенного пополам листа бумаги.

Читать не хотелось. Хотелось спалить сначала его, а затем и ту, что его оставила. Но здравомыслие, к счастью, по обыкновению своему победило, поэтому я подошёл, присел на край кровати и осторожно подхватил украшение.

Мелькнула мысль, что я сейчас себе какое-нибудь проклятье получу, оставленное моей… даже невестой её уже не назвать. Пусть будет «моей гостьей». Да, той самой гостьей, что за один неполный день сумела внести в мою жизнь много чего необычного.

Камень оказался артефактом. Что он делал, я не знаю, но фонило от него так, как могло фонить только от артефакта. Повертев его в руке, всё ещё несколько опасаясь словить проклятье, я потянулся и подхватил второй рукой лист бумаги.

Несколько кривым, торопливым почерком там было выведено всего два слова: «Надевай, любимый».

Я как наяву услышал скользнувшую в её голосе насмешку при последнем слове. И увидел, как она криво ухмылялась, выводя его на бумаге.

Невыносимая ведьма!

И артефакт на шею я всё же натянул, чувствуя исходящее от него тепло и то, как осторожно его сила проникает в мою ауру. Несколько мгновений ничего не происходило, а затем камень на шее едва ощутимо вздрогнул и заговорил голосом, который я теперь везде узнаю:

— Тебя не учили держать свои обещания, Акарчик?

Ах, какие мы смелые стали!

— Акарчик? — Прищурившись, тихо переспросил я, мечтая Давину если не с метлы спихнуть, то хотя бы крепко за шею обнять.

— Если что-то говоришь, касайся кулона, — подсказала она тут же, — я тебя не слышу.

У меня почему-то после её сладостного голоска появились серьёзные сомнения на этот счёт, но проверить их, к сожалению, я не мог. Приложив два пальца к артефакту, холодно переспросил:

— В каком смысле?

— У-у-у, какие мы злые! — Откровенно издеваясь, хмыкнула она, даже не пытаясь убрать улыбку из голоса. — В том простом, что, если уж ты говоришь «Вернусь утром», то утром возвращаться и надо. А если бы я к этому моменту улететь не успела?

Да ты вообще улетать не должна была! Зло покосившись на брешь в окне, я как можно более безразлично поинтересовался:

— Давно улетела?

— Да маэ двадцать назад, — отмахнулась она беззаботно, — не напрягайся, дорогой, на мне глушилка от поисковых чар. Месяц под эоров настраивала, между прочим.