Читать «Дюма. Том 04. Королева Марго» онлайн - страница 321
Александр Дюма
— Пусть будет — у Рене. Когда?
— Единственный раз, когда я и граф де Л а Моль были у Рене.
— Вы, значит, признаете, что вместе с господином де Ла Молем были у Рене?
— Я этого никогда не скрывал.
— Секретарь, запишите: обвиняемый признался, что был у Рене с целью колдовства.
— Эй-эй! Потише, потише, господин председатель! Умерьте ваш пыл, будьте любезны, об этом я не говорил ни звука.
— Вы отрицаете, что были у Рене с целью колдовства?
— Отрицаю. Колдовство имело место случайно, без предварительного умысла.
— Но оно имело место?
— Я не могу отрицать того, что происходило нечто похожее на ворожбу.
— Секретарь, пишите: обвиняемый признался, что у Рене имела место ворожба против жизни короля.
— Как — против жизни короля? Это мерзкая ложь! Никогда никакой ворожбы против жизни короля не было!
— Вот видите, господа, — сказал Ла Моль.
— Молчать! — приказал председатель; затем, обернувшись к секретарю, продолжал: — Против жизни короля. Записали?
— Да нет же, нет, — возразил Коконнас. — Дай статуэтка изображает вовсе не мужчину, а женщину.
— Что я вам говорил, господа? — вмешался Ла Моль.
— Господин де Ла Моль, вы будете отвечать, когда вас спросят, — заметил ему председатель, — но не мешайте допросу других. Итак, вы утверждаете, что это женщина?
— Конечно, утверждаю.
— Почему же на ней корона и королевская мантия?
— Да очень просто, — отвечал Коконнас, — потому что она…
Ла Моль встал с места и приложил палец к губам.
"Верно, — подумал Коконнас. — Но что бы такое рассказать, что удовлетворило бы господ судей?"
— Вы продолжаете настаивать, что эта статуэтка изображает женщину?
— Да, разумеется, настаиваю.
— Но отказываетесь говорить, кто эта женщина.
— Это моя соотечественница, — вмешался Ла Моль, — которую я любил и хотел, чтобы и она меня полюбила.
— Допрашивают не вас, господин де Ла Моль, — воскликнул председатель. — Молчите, или вам заткнут рот.
— Заткнут рот?! — воскликнул Коконнас. — Как вы сказали, господин судья? Заткнут рот моему другу?.. Дворянину? Ну-ка!..
— Введите Рене, — распорядился главный прокурор Лагель.
— Да-да, введите Рене, — сказал Коконнас, — посмотрим, кто будет прав: вы трое или мы двое…
Рене вошел, бледный, постаревший, почти неузнаваемый, согбенный под гнетом преступления, которое он собирался совершить, — еще более тяжкого, чем совершенные им раньше.
— Мэтр Рене, — спросил председатель, — узнаете ли вы вот этих двух обвиняемых?
— Да, месье, — ответил Рене голосом, выдававшим сильное волнение.
— Где вы их видели?
— В разных местах, в том числе и у меня.
— Сколько раз они у вас были?
— Один раз.
По мере того как Рене говорил, лицо Коконнаса все больше прояснялось; лицо Ла Моля, наоборот, оставалось строгим, как будто он предчувствовал дальнейшее.
— По какому поводу они были у вас?
Рене, казалось, поколебался одно мгновение.
— Чтобы заказать восковую фигурку, — ответил он.
— Простите, простите, мэтр Рене, — вмешался Кокон-нас, — вы ошибаетесь.
— Молчать! — сказал председатель; затем, обращаясь к Рене, спросил: — Эта фигурка изображает мужчину или женщину?