Читать «Дуэли Лермонтова. Дуэльный кодекс де Шатовильяра» онлайн - страница 8

С глубочайшим почитанием имею честь быть Вашего Сиятельства покорнейшим слугою Алексей Столыпин уволенный из Лейб Гвардии Гусарского полка поручик.

12 марта 1840

Спустя три дня после подачи указанного письма А. А. Столыпин был также арестован.

В своих показаниях Военно-судной комиссии он подтвердил, что Лермонтов не целился в противника, то есть не хотел его убить. В связи с этим Лермонтов мог отвечать лишь за принятие вызова, но не за намерение лишить противника жизни.

Порядок содержания под стражей не отличался строгостью. Лермонтов мог встречаться со своими товарищами и имел возможность писать стихи.

Находясь под арестом в ордонанс-гаузе, Лермонтов написал стихотворение «Соседка»:

Не дождаться мне, видно, свободы!..А тюремные дни будто годы;И окно высоко над землей,И у двери стоит часовой!Умереть бы уж мне в этой клетке,Кабы не было милой соседки!..Мы проснулись сегодня с зарей,Я кивнул ей слегка головой…

По словам товарища и родственника поэта – А. П. Шан-Гирея, который навещал поэта, соседка эта действительно существовала: «Она действительно была интересная соседка, я ее видел в окно, но решеток у окна не было, и она была вовсе не дочь тюремщика, а, вероятно, дочь какого-нибудь чиновника, служащего при ордонанс-гаузе, где и тюремщиков нет, а часовой с ружьем, точно, стоял у двери, я всегда около него ставил свою шпагу». Есть свидетельства о том, что Лермонтов нарисовал и портрет этой девушки, подписав: «La jolie fille d’un sous-officier» [хорошенькая дочь унтер-офицера. – фр.].

По причине того, что, как следует из рапорта обер-аудитора Бобылева, в ордонанс-гаузе не было «особых приличных офицерских комнат», 17 марта Лермонтов был переведен на Арсенальную гауптвахту.

Комплекс зданий Арсенальной гауптвахты сохранился; в наше время в нем располагались Военная прокуратура, Патронный завод (Санкт-Петербург, Литейный проспект, дом 3; улица Шпалерная, дом 19; улица Чайковского, дом 14).

Здание Арсенальной гауптвахты в Санкт-Петербурге

Однако события продолжали развиваться. Эрнест де Барант, которому стали известны официальные показания Лермонтова о выстреле в воздух, счел себя оскорбленным, поскольку полагал, что из этих показаний можно сделать вывод о том, что он остался жив благодаря милости его противника.