Читать «Дурман для зверя» онлайн - страница 87

— Сазанов С.В.?

— Да, — Сазан звучал хрипло, но довольно бодро. Да и ответил очень быстро.

— Здравствуйте. Это беспокоит банк «Закрытие», специалист кредитного отдела Марина Светлова. Беспокою вас в связи с неуплатой последнего платежа по кредиту.

— Какому, на хрен, кредиту? Я ничего у вас не брал! — Друг явно волновался, но звучащие фоном голоса Мелкого и Шмеля успокоили меня. Значит, они все вместе, телефон у Сазана не отобрали. Может, их действительно отпустили?

Сердце тоскливо сжалось от желания увидеть этих раздолбаев.

— Ну как же, 10 июня этого года вы оформили кредит на покупку машины…

— Какая, на фиг, машина? Вы что? Я в это время вообще в городе не был!

— Успокойтесь. Давайте еще раз проверим. Сазанов Сергей Владимирович…

— Никакой я не Сергей. Я Савелий Васильевич!

— Ох, простите, инициалы совпадают. Очевидно, произошла какая-то ошибка.

— Ошибка у них! Чуть заикой не сделали! Совсем уже охренели. Пацаны, прикиньте, они меня…

Серафима нажала отбой.

— Ну что, удостоверилась?

Облегчение и одновременная полная решительная обреченность — вот что я почувствовала.

— Спасибо, — выдохнула, порывисто вытерев глаза. — И да. Я согласна.

— На что?

— На все. Мне без разницы.

Потому что в самом деле плевать. Я ведь тут просто, считай, затаюсь, пережидая дерьмо и выискивая способ освободиться, а что там происходить будет… Не на куски же резать станут.

— Ну что ж. Тогда приступим.

И она, сука, приступила.

Папашка меня поколачивал. Ну, если не успевала увернуться. Иногда бывало, что ремнем умудрялся перетянуть, хворостиной попадало, да и просто рукой. Поэтому что такое боль, я знала с детства. Но, мать его ети! То была боль, от которой ты имеешь право убежать, скрыться, защититься от нее хоть как-то.

То, что творила со мной Серафима несколько бесконечных, превратившихся в сплошную череду изощренных издевательств дней, называлось модным словом СПА-процедуры. И при этом я была связана крепче, чем отцовским ремнем, — собственным словом. Так что все, что мне оставалось, глубоко дышать, изредка орать, материться, судорожно расцарапывать простыни и, когда становилось совсем уж невмоготу, тупо реветь. По-детски, со всхлипами и завываниями, пуская слюни и сопли. Серафима на это реагировала… да никак не реагировала, только подавала периодически салфетки, чтобы высморкаться и отдавала команды:

— Расслабься.

— Вдохни поглубже.

— Выдохни.

— Закрой глаза.

— Повернись.

— Разведи ноги. Не зажимайся. Я не гинеколог, внутрь не полезу, а вот зону бикини надо привести в порядок.

— Расслабь булки. Не зажимайся ты так, это просто палец с вазелином, сейчас введу шланг. Расслабься. Вот так, молодец. Когда почувствуешь распирание, скажи, включу отсос воды.

— Приготовься, сейчас будет немножко больно.

— Повернись на бочок, вот так, молодец. Ножку согни. И не заваливайся, мне доступ вот к этой мышце нужен.

Она крутила меня, как безвольную куклу, массировала, продавливала какие-то жутко болючие точки, хрустела моими позвонками так страшно, что у меня волосы становились дыбом, так и казалось, что она меня вот-вот сломает. Что-то грела, горячим обмазывала, заворачивала, разворачивала, снова мяла, потом мыла под душем, удаляла волосы на всем теле совершенно варварскими способами, от которых слезы лились градом, делала процедуры такие, которые стыдно даже вслух произнести, а не то что описать их в деталях. И не стеснялась рассматривать мое тело в мельчайших подробностях, комментируя при этом: