Читать «Дурман для зверя» онлайн - страница 209

— Но как же… — смутилась я.

— Зачатие происходит в личине человека. И развивается плод тоже в личине человека. И только по достижении определенного возраста оборотень проходит через свой первый оборот. И именно потомки самых первых пар, смешавших свою кровь, и стали многоликими оборотнями. Первый сын Рыси и Волка сперва обернулся волком, как его отец, а в следующую луну выскочил рысенком. Таких многоликих стали называть метаморфами. И если его дедушкой был Сокол, а бабушкой Змея, то внук еще мог принимать форму этих животных. А потом… — она устало вздохнула и, прекратив массаж, бессильно сложила руки на коленях, — кто-то очень «умный» решил, что метаморфы — отдельный вид. Самый могущественный род, имеющий право на власть над остальными. И, как это водится, захотел породниться с таким же могущественным метаморфом.

— Подождите, все равно не понимаю, то есть если сейчас кто-то из клана волков породнится с женщиной из клана рыси, у них родится метаморф?

— Если оба будут сильными, то да.

— Как это — сильными?

— Ну, к примеру, альфа-самец Волка и альфа-самка Рыси вполне могут дать потомство метаморфов, которые будут оборачиваться в обоих этих животных. Если второй партнер был чуть слабее, то его кровь могла и не проснуться, и тогда потомок становился просто Волком, но все равно был сильнее и быстрее своих ровесников Волчат. Но если впоследствии внук или правнук от этого союза женился на Рыси, то оборот и в рысь, и в волка был ему обеспечен.

— А если потомок не чистокровный оборотень, а родился от связи с простым человеком?

— Как ты?

— Типа того, — снова смутилась я.

— Видишь ли, твой отец — очень сильный альфа-самец. А мать, вполне возможно, в очень дальнем поколении тоже могла иметь примесь крови кого-то из наших. Наследственность оборотней работает по-другому. Наши гены могут проснуться и в третьем, и в десятом поколении, а могут спать до двадцать пятого колена. И так уж получилось конкретно с тобой, что в тебе они проснулись. Так что Уваров твой…

— Он не мой, — зло вскинулась я.

— Хорошо, а НЕ твой Уваров с первого вздоха определил твою кровь. Только мозги у него были забиты той чушью, которую ему твердили с детства. Вот и облажался он по полной программе.

— Так значит, я всего-навсего могу родить ему подходящих детей? — каким-то надтреснутым голосом уточнила я, а в горле запершило, будто я сухого песка наглоталась. — В этом причина… всего между нами?

— А этот вопрос возвращает нас в начало разговора. Притяжение истинных на животном уровне — лишь подсказка от природы, Аяна. Чувства же — это то, над чем должны уже работать человеческие половины. И вот человеческая половина Захара натворила дел, но и его я, как оборотень, понимаю. Влечение к своей паре, особенно в первый момент, когда еще не понимаешь, как с этим жить, — вещь силы неимоверной, Аяна. Загляни в себя. Разве, при всей обиде и понимании, насколько все неправильно, тебе хоть раз удалось его оттолкнуть, не поддаться?

— Он сильнее, как его оттолкнешь?

— Не в том ведь дело. Хотела ли ты его оттолкнуть на самом деле?