Читать «Дурак» онлайн - страница 104
Дарья Андреевна Беляева
Я надеюсь, что веко ящера не пропускает свет, как шторка иллюминатора в самолете.
Раздраженная Офелла источает негодование, и я тоже не могу заснуть, поэтому достаю телефон и смотрю пятьдесят своих сообщений от Нисы. Она пишет: привет. Затем пишет: как дела? Еще пишет: ну? Пишет: тут ходит Кассий, но в комнату не зашел. Он смешной. Я листаю ее сообщения, и они встают передо мной сплошной стеной, как текст в книге.
Ты чего не отвечаешь?
Где ты, Марциан?
Я не волнуюсь, мне скучно.
Вот бы сейчас поесть. Не тебя.
Мороженое. И сосиску! И колбасы, много колбасы.
Колбаса и сосиска у вас одно и то же?
У тебя в комнате паук. Я не собираюсь его убивать. Он на счастье.
Ты меня бесишь.
Ты что не умеешь писать?
Стоп, ты же написал мне про белку.
Мне с тобой повезло.
Не хочешь общаться, не общайся.
Я переписала из твоего телефона телефон Юстиниана. Спорим, он будет общаться.
Ты тупой.
Извини.
На девятнадцатом сообщении я начинаю засыпать, и быстро проматываю их до последнего желтого конвертика на экране. Ниса пишет: Приходи скорее, я скучаю.
Я улыбаюсь, потом накрываюсь пахнущим чистотой одеялом и засыпаю. Просыпаюсь я не от трупного запаха Нисы, а значит окна действительно плотно закрыты. В купе темно, так что решить, наступил ли день я тоже не могу. Я слезаю, стараясь никого не разбудить. Офелла спит, свернувшись калачиком, беззащитная и похожая на маленькую девочку, она кажется мне очень трогательной. Ниса располагается на кровати со всем возможным комфортом и даже превосходит его, потому что нога ее болтается в проходе. Юстиниан что-то бормочет во сне, переворачивается, снова что-то бормочет, а потом дышит мерно и тихо.
Я быстро проскальзываю в коридор, стараясь запустить в купе как можно меньше света, и тут же закрываю за собой дверь. Редкие люди уже ходят умываться, но шумно еще не стало. Утро как бы началось, но не разгорелось еще. А может, просто запустение вагона первого класса в едущем в Бедлам поезде производит на меня такое впечатление. Я заглядываю в окно, держась за поручень. Трясет в коридоре сильнее и приятнее.
Передо мной открывается холодное на вид, туманное пространство, населенное, в основном, елками. Леса здесь густые-густые, совсем не такие, как в Италии. Поезд проплывает по мосту над черной рекой, и корни деревьев спускаются к самым ее берегам, будто чтобы напиться.
Я никогда не видел этой природы прежде, но у меня есть ощущение, что я еду домой, и все происходит правильно. Отсюда, однажды, приехал папа. А теперь я возвращаюсь сюда вместо и для него.
Трава здесь какая-то странная, будто ржавчиной тронута, и вообще вся природа строже, яснее. Горизонт кажется прямым из-за ровных верхушек елок, и сами они стоят, как будто их кто-то очень аккуратный поставил в пластилин. Мне не верится, что это здесь живет наш безумный народ. Италийская природа буйная, она больше про хаос и про свободу, и больше подходит тому, что я думал о нас. Мне надоедает смотреть на то, какое все одинаковое и туманное. Здесь когда-то было самое сердце войны, отсюда шел Безумный Легион. Но земля больше не выглядит развороченной, ее раны затянулись.