Читать «Дружба, скрепленная кровью (Сборник воспоминаний китайских товарищей — участников Великой Октябрьской социалистической революции и Гражданской войны в СССР.)» онлайн - страница 96
Лю Юн-нянь
На прииске я проработал до 1931 года и все эти годы посещал общеобразовательную школу, изучая одновременно и политграмоту. В 1938 году возвратился на родину, там под руководством Компартии Китая принимал участие в борьбе против японских оккупантов и в освободительной войне против гоминьдановских реакционеров. В 1950 году мне удалось, наконец, увидеть свой родной дом, который я оставил 44 года назад. Дома все настолько изменилось, что я ничего не узнал. Мои родители, жена и сынишка давно умерли от голода и болезней. Но мне посчастливилось все-таки увидеть моего брата Лю Юй-фу, коммуниста, заместителя председателя сельского народного комитета. Встретился я также с племянником Лю Цзюнь-цином. Он тоже член партии, работает на угольной шахте Мыньтоугоу.
Я увидел в Китае новую жизнь. Все, что принесла нам революция, можно выразить одним словом: счастье.
Великое крещение Октября
Перевод Ду И-синя и М. Шнейдера
Встреча Ленина на Финляндском вокзале
В Петрограде, на берегу Невы, находился огромный завод «Металлист», в механическом цехе которою я работал в 1917 году. В России я прожил уже три года, но говорить по-русски так и не научился. Поэтому каждый раз, разговаривая с русскими, мне то и дело приходилось прибегать к помощи нашего переводчика Вэнь Мин-лая.
Хозяин завода жильем рабочих не обеспечивал, и у нас не было крыши над головой. Однажды мы, китайские рабочие, случайно забрели в казарму к русским солдатам. Они отнеслись к нам сочувственно, накормили и оставили ночевать у себя. Приходилось жить и в ночлежке, где брали пятак за ночь; спали там на длинных деревянных нарах, разгороженных досками. Ширина каждого места — не больше двух чи. Ляжешь в такую «постель», сожмешься в комок и на другой бок уж не повернешься.
Через некоторое время мне посчастливилось: я познакомился с одним добряком-сапожником, который приютил меня в своей ветхой деревянной каморке.
С продовольствием в Петрограде было очень плохо, за хлебом приходилось ездить в деревню к крестьянам. Тогда-то я и столкнулся с этой дрянью — кулаками.
Хлеба у них полные амбары, а дать — даже крошки не выпросишь. Бедняки — дело другое. Они по-настоящему хорошо относились к нам, китайцам: всегда делились всем, что имели. Накормят, бывало, и ночевать оставят. Подметут пол в избе, положат на него мягкий матрац из соломы, а какая-нибудь русская старушка накинет еще на тебя тулуп, чтобы не замерз.
