Читать «Другая жизнь (So Much for That)» онлайн - страница 291

Рукописи не суждено было быть законченной. Тем не менее Шеп был рад, что его гордый самолюбивый отец умирал не в дерьме в палате, окруженный чужими людьми. Старик Накер, видимо переоценив свои силы, попытался сорвать с дерева понравившийся ему плод манго, и причиной его смерти стали более приличные травматические повреждения. Для Пембы, по мнению местного китайского врачевателя, падения с высоты были более распространенными случаями гибели, чем малярия и СПИД.

Они похоронили Гэбриэля Накера рядом с Глинис. Шеп чувствовал себя виноватым перед отцом за Африку, поэтому был рад, что смог подобрать достойное место для его могилы. После того как была брошена последняя горсть земли, Шеп произнес несколько теплых слов, благодарный, что избавлен от необходимости читать Священное Писание. На закате жизни Гэб Накер так и не обрел вновь веры в Бога, но к нему вернулась вера в собственного сына, что, по всей видимости, было для него важнее.

Он предусмотрительно очистил рядом еще небольшой участок земли. Как и Шеп, Флика влюбилась в Пембу с первого взгляда и никогда не испытывала ностальгии по Бруклину. Она стала весьма популярной личностью, научившись отпускать колкие шуточки на суахили. Среди местного населения часто встречались инвалиды, калеки и люди с генетическими заболеваниями, поэтому никого не шокировал вид странной девочки с крючковатым носом и вздернутым подбородком, склоняющейся при ходьбе до земли, словно она стремилась дотянуться до пальцев ног, укутанной при этом в канга, чтобы скрыться от солнечных лучей. Тем не менее остров Пемба был, пожалуй, худшим местом в мире для больных СВД, поэтому, когда с Фликой случался очередной «криз», Шеп нещадно бранил себя, что поступил так безответственно и привез ее сюда. Однако кто может дать гарантию, что то же самое не произошло бы с ней в Нью-Йорке? Почистив вечером зубы, закапав «искусственные слезы», смазав глаза вазелином и надев темную маску, Флика, как обычно, включила свой собственный кондиционер, легла в постель и больше уже не проснулась.

Это дало ей возможность не сокрушаться в дальнейшем, что в итоге конец ее жизни, как она часто ругалась, будет еще хуже, чем сама жизнь. Ни Шеп, ни Кэрол никогда не придавали ее словам большого значения до тех пор, пока не стали с грустью собирать ее вещи. В маленьком рюкзаке, который Флика всегда носила с собой, они обнаружили тайник с таблетками. Чего только не было в этом рюкзаке – все эти лекарства некогда чудесным образом пропали: антидепрессанты отца из «Твилайт Гленс», которые он не принимал, остатки золофта Хитер, и «марципан» Глинис, и, что самое страшное, пузырек с морфином. Теперь они никогда не узнают, планировала ли она всерьез покончить с собой или хранила их, как талисман, придавая им мистический смысл, относясь к ним, как к волшебной палочке, способной исполнить ее заветное желание. Флика определенно испытывала удовольствие от возможности единоличного легкого доступа к этой опасной бомбе, наслаждаясь тем, что у нее есть шанс принять решение, прожить ли еще один день, и она уже воспринимала его не как наказание, а как ее собственный выбор.