Читать «Другая война. Том 1 из серии «Летят лебеди»» онлайн - страница 12

Дети и война – что может быть противоестественнее …

На войне этой проклятой все равны, – и дети выполняют военные задачи – ходят в разведку, и связисты они, и сапёры …

16 декабря 1941 г.

Сегодня утром откачивала пленного немца. Наглотался со страху, когда пришёл в себя на нашей стороне (оглушили его наши матросики слегка), штука–таблетен, так он их назвал, на упаковке по латыни написано «Pervitin», судя по тому, как он себя вел – сильнодействующий наркотик. Потом нам командир рассказал, что почти у каждого убитого фашиста есть такие «штука–таблетен», таблетки от страха. Боятся они, значит, нас, и вот под таблетками они от Берлина до нас и дошли. И, говорит командир, когда часто принимаешь их – звереешь и не соображаешь, чего делаешь. Вот я и думаю, что Гитлер с помощью «первитина», и превратил своих солдат в бешеных псов. Вот и надо их будет всех перестрелять. Бешенство ведь не лечится у зверей. А они звери, что ни на есть. И стреляем мы очень точно, и гибнут фашисты тысячами на подступах к городу, а они и идут, и идут…

20 декабря 1941 г.

Третий день повторного штурма города нашего.

Но мы город–крепость! Потому не сдаемся! Медсестра Катюша, подруга моя, пыталась вытащить раненого бойца, но не успела дойти до него. Немцы опять пошли в атаку. Она спряталась в кустах. Был у неё автомат трофейный МП–38, там узко было среди скал, и немцы по одному выбегали на неё.

Около 20 фашистов уничтожила, потому что те не могли понять – откуда стреляют, так как автомат у неё немецкий был, а вокруг канонада… в общем солдатика вытащила, он всё и рассказал командованию … представили её к ордену … довольная Катька …

1 января 1942 г.

Холодно. Вижу, что с боеприпасами у матросиков наших прямо беда. Экономят на всем. У нас окромя бинтов и спирта с вином из подвалов, уже и нет никаких медикаментов. Ждём большой транспорт на днях. Он всегда привозит патроны и медикаменты, а увозит раненых, старших офицеров и политработников.

Бахала сегодня с самого-самого спозаранку и раздражала нашу кошку «пушка–дура». Земля от неё сильно трясётся, и за шиворот пыль сыпется, а так больше никакого вреда от нее. Уже полгода по нам стреляет, говорят, что один раз, случайно, в склад с бензином попала. Наши стреляют реже, но точнее. Давали нам на днях читать газету о генеральских похоронах у фашистов.

9 мая 1942 г.

Сняла с себя последние бинты. Нога зажила, могу снова идти в бой. Попрошусь в разведчики, сил уже моих нет смотреть на то, как убивают и калечат наших мальчиков …

18 июня 1942 г.

Фашист взял Сапун–гору. Мы отступили. Все подступы к горе были усеяны мёртвыми фашистами. Видели, что позади них работают фашистские заград.отряды, то бишь расстреливают тех, кто не идёт в атаку.

Нет у них выбора – или мы застрелим, или свои, – вот и прут, что скаженные

Научилась минировать. Могу делать мины из гранат на растяжке. Мой сын будет мной гордиться, когда я его этому научу. Море тёплое и ласковое. Нельзя, чтобы в нем фашист полоскал свои портянки, нельзя!