Читать «Дрожащий мост» онлайн - страница 27

— В пары! Собираемся в пары! — заверещала надзирательница, которой не понравилась наша разобщенность.

Я выбрал единственного нормального на вид парня — спокойного, улыбчивого, с огненно-рыжими вихрами, подошел к нему.

— Тебя за что? — спросил он дружелюбно, выметая из-под кустов волчеягодника прелые до черноты листья и окурки.

— Подрался с одним, — ответил я небрежно.

— О! — с уважением ответил рыжий.

На пару мы чисто вымели дорожку, убрали мусор возле скамеек. Рыжий со вкусом закурил. Щепка ходила по скверу, прижав к плоской груди блокнот. Увидев, что мы освободились, подскочила и, сияя, предложила нам выплеснуть на бумагу все страхи и недовольства, чтобы потом бросить в искупительный огонь.

Я долго думал, что написать. Что я в самом деле хочу сжечь? А рыжий уже исписал весь листок, перевернул и продолжал строчить. Сигаретка тлела в углу его рта, он даже забыл о ней, пока пепел не упал на колени. Это привело меня в восхищение.

— Ты чертовски ненавидишь мир, — сказал я рыжему.

Он расплылся в улыбке:

— Еще бы. У меня доктрина.

— Только не говори, что ты собираешься что-нибудь взорвать.

— А? Что? Нет, — он снисходительно посмотрел на меня. — Терроризм — это прошлая ступень. Точнее, в историческом развитии, может, и ближе к нам, но я предпочитаю уход от мира по модели древних: растительные наркотики и сексуальные оргии, — он поднял палец вверх. — Думаю, нам следует вернуться к оргиастическим обрядам. Это спасет чокнутое человечество.

— А за что ты здесь? — заинтересовался я, так и не поняв — шутит он или всерьез.

— Бродяжничество, — сказал он. — Пока тебе не исполнилось восемнадцати, со свободой личности все очень тухло.

Трудно было с ним не согласиться под цепким взглядом нашей надзирательницы. Все написали записки, кроме нас с низколобым неандертальским юношей. Подозреваю, он просто не знал или забыл буквы.

«Я ненавижу убийцу моей сестры», — вывел я наконец. После этой фразы все остальное оказалось мелким и глупым, все страхи, тревоги, все доктрины уничтожения мира.

Место для костра строго ограничивали кирпичи. Щепка не позволила даже огню выйти за рамки приличий, и в этом крылась искусственность, противная нашим сердцам. Никто не верил этой фальшивой психологической постановке. Но когда искры полетели в небо, мы перестали шевелиться. Пламя, даже стиснутое со всех сторон, овладело нами, как живыми существами, вышедшими когда-то из пещер. Неандерталец чувствовал это лучше всех, в его глазах внезапно засветилось мощное, завораживающее воспоминание. Вождь семинолов раскрыл рот и неожиданным басом выдал: