Читать «Древний Рим. Взлет и падение империи» онлайн - страница 94

Безжизненное, окровавленное тело Цезаря осталось лежать в здании Сената — в том самом здании, которое было построено на средства его врага в дар Риму. Более того, он упал прямо к ногам статуи Помпея. Можно, конечно, увидеть в этом убийстве Цезаря своего рода месть Помпея, но более важно другое: не только Цезарь — республика также была мертва. Хотя об этом не догадывались Брут и другие сенаторы-патриции, мечтавшие покончить с «тиранией» и вернуть старую, во многом идеализированную республику, Цезарь смотрел дальше них. Всенародное участие в выборах, законодательная роль римских народных собраний не годились более для успешного управления обширной Римской державой. С этой задачей мог справиться только единоличный правитель — император.

Мирным путем привести и аристократическую элиту, и народ Рима к пониманию этого, заставить их принять как свершившийся факт то обстоятельство, что для всех них свобода закончилась, было почти непосильной задачей, требовавшей ясного политического видения и ледяного, безжалостного бесстрастия. По счастливой случайности решение этой задачи легло в руки такого человека, как Август. Он был настоящим гением политики, равного которому не найти во всей истории Древнего Рима. Впрочем, несравненной была и его способность пойти на все, включая самую страшную жестокость, во имя укрепления собственной власти.

Август

В 17 г. до н. э. с 31 мая по 3 июня Рим стал свидетелем грандиозного представления — Вековых игр. Ничего подобного этому празднику римляне не видали ни до, ни после него. Шумиха началась за несколько недель до игр. Глашатаи в старинной традиционной одежде ходили по улицам Рима, возвещая, насколько масштабными будут грядущие события: после трех дней театрализованных жертвоприношений в святилищах и культовых сооружениях по всему городу власти обещали семь дней развлечений, включая состязания на колесницах, театральные представления на латыни и греческом языках, потрясающие выступления всадников-акробатов, охоту на диких зверей и потешные бои. Был сочинен специальный гимн, который в последний день торжеств должны были спеть два хора, состоявшие из двадцати семи мальчиков в одном и двадцати семи девочек в другом, одетых в белое. Люди с нетерпением ждали игр, предвкушая атмосферу праздника и всеобщую эйфорию. Рим, говорили они, наслаждается миром и процветанием — новым золотым веком. Но внимательный наблюдатель заметил бы в подготовке к играм более серьезную подоплеку.