Читать «Древний Рим. Взлет и падение империи» онлайн - страница 213

Лициний, ТОВАРИЩ ПО ОРУЖИЮ

Константин-освободитель вступил в Рим в окружении аромата благовонных курений, а народ осыпал его цветами. Повсюду виднелись радостные лица мужчин, женщин и детей, с восторгом выкрикивавших его имя. К Константину тянулись тысячи рук, и все новые и новые люди присоединялись к празднику «словно выпущенные на волю из клеток». Константин ехал на колеснице, процессия, вышагивавшая за ним, несла голову Максенция, насажанную на копье. Люди осыпали мертвого тирана потоком оскорблений, а деньги, которые солдаты Константина совали в руки изголодавшимся, римляне встречали радостными криками. Однако, несмотря на ликование, с которым жители встретили Константина, он понимал, что этот торжественный марш отнюдь не является обычной триумфальной процессией.

Действительно, Константин не просто вступал в Рим. С политической точки зрения, он шел по лезвию бритвы. Победой он был обязан христианскому Богу, и вот теперь последователи этого Бога ожидали, что он надлежащим образом признает этот факт. Вместе с этим император вступал в древний город, в котором поклонялись традиционным языческим богам, город, где заседал Сенат, члены которого являлись последователями исконных верований римлян. Для них, как и для большинства жителей государства, христиане были не более чем группой странных чужаков, чье поведение казалось крайне подозрительным. Они отказывались признавать рабство, жили скромно, воздерживаясь от привычных удовольствий, верили в жизнь в раю после смерти и по какой-то нелепой причине считали целомудрие добродетелью. Перед новым императором стояла непростая задача — он должен был угодить как христианам, так и язычникам. Константин знал: как первые, так и вторые будут неусыпно следить за каждым его шагом.

Вступление Константина в Рим не могло не вызвать тревоги у приверженцев исконно римских традиций. Многие сенаторы с ужасом и отвращением заметили, что военные штандарты, которые торжественная процессия внесла на Форум, несколько отличались от тех, которые они ожидали увидеть. Все они были отмечены христианскими символами. Однако самый неприятный для сенаторов сюрприз заключался в другом. После того как Константин снял доспехи и пояс с мечом, приняв взамен пурпурную тогу, пучок дикторских прутьев — символ могущества и власти — и лавровый венок, толпа замерла, ожидая, что новый император совершит традиционное жертвоприношение Юпитеру. Священнослужители приготовили жертвенное животное, но Константин медлил. С одной стороны, он опасался, что отказ принять участие в церемонии оттолкнет от него солдат, а с другой — понимал, что победой он обязан вовсе не Юпитеру. В итоге он все-таки отклонил предложение подняться на Капитолийский холм и присутствовать на жертвоприношении. Он также отказался оставить лавровый венок в храме Юпитера и совершить подношения языческому божеству. После подобного публичного оскорбления традиций и славного прошлого Рима ему требовалось быть крайне внимательным и осторожным. Впереди его ждало еще одно испытание — беседа с сенаторами.