Читать «Драконам слова не давали!» онлайн - страница 6

Спрашивать, чем же не угодил ей этот хладноглазый франт, перед которым она разве что в пояснице не прогибалась, я не решаюсь. Есть вероятность, что снаряды полетят в меня. Поэтому терпеливо жду, когда сойдёт с гор грязевый поток. Пока тщетно.

Крыску я лицезрела в разных состояниях. В таком — никогда.

— Мерзавец. Гондон. Паскуда. Негодяй, — не иссякает её красноречие, хотя речь замедляется, а глазки постепенно стекленеют. — Гнида позорная. Сучонок редкостный. Выпей лучше, Ника! — приказывает она мне, не прерывая бесконечный процесс восхваления морально-этических качеств нового хозяина.

Я снова прикасаюсь губами к краю рюмки, делая вид, что пью. Генриховна теряет ко мне интерес, погружаясь в пучину тяжёлых дум. Может, её отпустило наконец-то?

— Падла. Сволочь. Дрянь, — встрепенувшись, продолжает свой неистовый монолог. — Скотина. Паскуда. Гад чешуйчатый!

Я делаю знак официанту притормозить. Крыска требовательно щёлкает пальцами, подзывая его. Фигура с бабочкой на шее нерешительно топчется, но подходит: кто платит, тот и музыку заказывает — мудро расценивает этот продажный раб. Чувствую: скоро придётся выносить на себе пьяный труп. Вот за что мне это, а?..

— Что случилось-то? — осторожно пытаюсь попробовать на зуб ситуацию, а заодно графин с водкой отодвигаю. Может, получится.

— Ка-тас-тро-фа, — цедит сквозь зубы Крыска, слепо шаря рукой по столу. Я услужливо подсовываю ей сигареты. Она закуривает, пускает дым и поясняет: — Он покусился на самое святое!

Он что, изнасиловать её хотел?! Наверное, мои выпученные глаза и открытый рот настолько выразительны, что Генриховна даже сфокусировать взгляд на мне сумела.

— Дура! — злится она. — То святое давно тю-тю. Что там терять-то, господи, да с таким-то мужиком.

Она встряхивает головой, видимо, пытаясь поставить мозги на место: уж слишком они куда-то не туда поплыли под парами алкоголя. Я молчу, как мышь под веником. А то ещё и не то прилетит. Крыска давит окурок в пепельнице, водит им сосредоточенно, разбрасывая пепел по белоснежной скатерти. А затем поднимает на меня глаза. Не так-то в них и много мути. Сильна, мать, оказывается.

— Поклянись, что никому не расскажешь, — требует она, гипнотизируя взглядом.

— Даю слово, — лепечу, не в силах ей сопротивляться.

— Поклянись, — настаивает Генриховна, ввинчиваясь в мой мозг глазками-буравчиками.

— Клянусь! — выкрикиваю я как идиотка и мёртвой хваткой вцепляюсь в графин. Фиг я ей дам выпить ещё хоть рюмку. Агрессивная какая-то чересчур. И паранойя к тому же проснулась.

— Святое, — шепчет она мне в лицо, ложась грудью на стол, — это «Розовый Слон». Если честно, я ничего не поняла. Она же сама продала агентство. Вручила, так сказать, своего святого «Слона» этому Дракону — преподнесла в коробочке с бантиком, а сейчас сидит и злится. Жалеет, что ли?.. Так поздно пить боржоми, что уж теперь.

Крыска видит, что я в недоумении, вздыхает, оглядывает рассеянным взглядом пространство. Из неё странным образом улетучивается весь её злобный запал. Она сникает, опуская плечи, расслабляется.