Читать «Дочь самурая. Три книги в одном томе» онлайн - страница 63
Олег Касаткин
Три сайкэйрэй
Хикэри вместе со всей площадью три раза совершила этот поклон – как и положено медленно и старательно. В конце все дружно прокричали три раза
Хикэри вместе со всеми еще три раза совершила
Полицейский сошел с помоста и монахи подхватив паланкин потащили Будду в центр площади. Хикэри решила что на сегодня с нее довольно и, выбравшись из толпы, под писк навигатора пошла домой.
?
– Они совсем не обладают такой мощью, как нам кажется. Это осталось в прошлом, – произнёс сиккэн Кейтаро Ходзё. Он сидел на полу у традиционно низкого японского стола, облачённый в изысканное шёлковое кимоно. Приглашённые украдкой поглядывали на часы. Было почти три утра, и, хотя они находились в одном из самых роскошных в городе домов с гейшами, пора было и честь знать. А Кейтаро оставался все таким же обаятельным хозяином. Человек немыслимо могущественный, он отличался поразительной мудростью, считали гости. Если не все, то почти все.
– Но ведь они защитили нас и восстановили Империю, – заметил один из них. – От кого? От тех кто смог подняться благодаря тому что они сломали страну в 1904? – резко возразил Кейтаро. Резкость была допустимой. Несмотря на то что все сидевшие вокруг стола были отменно воспитанными людьми с утончёнными манерами, они хорошо знали друга друга, хотя, возможно, и не были близкими друзьями, к тому же было выпито изрядно спиртного. При таких обстоятельствах правила вежливости становились более свободными. Все могли говорить откровенно, не выбирая выражений, и некоторые слова, которые в обычной обстановке могли стать смертельным оскорблением, воспринимались спокойно, и резкие возражения никто не воспринимал как обиду. Это тоже являлось правилом, но, как случается с большинством правил, далеко не всегда применялось в жизни. И хотя произнесённые здесь резкие слова не подорвут дружеских и деловых отношений, не все откровенные высказывания будут позабыты. – Чья честь не пострадала от русских царей? – продолжил Кейтаро. Он не произнёс слово «варваров», заметили присутствующие японцы. Дело в том, что за столом находились двое гостей. Один из них, вице-адмирал Шарль Мюзелье, заместитель командующего флотом королевства Квебек, проводил сейчас здесь свой отпуск. Другой, Джозеф Уоррен был видным английским дипломатом и входил в состав торгового представительства в Токио.
В отношении к ним сквозило вежливое презрение. И, хотя они были высокообразованными людьми и ценными союзниками, воспринимались они здесь чужакам, – сидевшим в комнате, казалось даже, что они ощущают неприятный запах, исходящий от чужаков, хотя выпили все немало сакэ, что обычно притупляет обоняние. Японцев не покидала мысль, понимают ли гайдзины, что оказанная им честь – всего лишь утончённый знак презрения. Нет, наверно. В конце концов, они тоже относятся к числу варваров, хотя, быть может, и принесут определённую пользу.
