Читать «Дорога через Сокольники (Пьесы)» онлайн - страница 7

В и ш н я к о в (озадачен). Значит, вы согласны, что Щеглов — это клубок противоречий?

К о н я г и н а. Академик Щеглов — великий ученый. Никто до него не решал в биологии проблему живого и мертвого с такой остротой. Но, между нами говоря, он же был великим путаником. Что он оставил после себя? Десяток откровений…

В и ш н я к о в. Позвольте, а его так называемый «метод»?

К о н я г и н а. Метод? Ха-ха! Единственным методом у него была непрерывная ломка. Сколько героических усилий понадобилось нам, чтобы ввести эту разнузданную стихию в русло. Упорядочить. Расчистить. Воздвигнуть из этого хаоса противоречий стройную систему, которую можно рекомендовать, преподавать…

В и ш н я к о в (насмешливо). И выучить наизусть!

К о н я г и н а. Да, да! Щеглов фактически создан нами!

В и ш н я к о в. Вас послушать, Вероника Трофимовна, страшно становится.

К о н я г и н а. Тебе страшно? А каково было нам?

Вишняков поворачивается к библиотеке, Конягина снова его задерживает.

В дополнение ко всему, старик любил уступать другим лавры. Сотни раз, вскарабкавшись на очередную вершину и ощущая дрожь в коленях, я слышала от него: пускай теперь с этим разбираются мальчики, а мы пойдем дальше!.. И мальчики разбирались! Какие-то сытые мальчики получали ордена и звания, в то время как мы зимовали уже черт знает где. Проблема вирусов, химизм живой клетки, десятки лекарственных препаратов — все это рождалось на основе наших концепций. Мы оплодотворяли дюжину смежных наук, а сами пребывали в тени. Сколько раз я плакала кровавыми слезами! «Константин Иванович, — кричала я ему, — что вы делаете? Разве вы не видите, что плодами наших побед пользуются другие?»

В и ш н я к о в. Что же он?

К о н я г и н а. Хохотал! Ему, видишь ли, было смешно! Он, видишь ли, не знал, где в науке «мое» и «не мое». Он не знал! А каково было нам?.. Только после его смерти удалось как-то размежеваться. Ввести строгий учет. Взять в свои руки освоение накопленных сокровищ. И сразу все переменилось.

В и ш н я к о в. Переменилось?.. Вот именно, переменилось!.. (Наступает на нее.) Об этом-то я и хочу поговорить! Вы превратили сигматологию в нелетающий аэроплан! Нет, в царь-пушку!.. В ту самую пушку, около которой можно только фотографироваться, потому что ни для чего другого она не годится!..

К о н я г и н а. Опомнись! Ты не так меня понял, Вишняков… Ты выслушай…

Продолжая спорить, уводит его за кулисы.

Некоторое время сцена пуста. Входит  В л а с о в, оглядывается.

В л а с о в. Вероника Трофимовна!.. Ушла? И ключ торчит в двери. Обещала дежурить. А может быть, незачем дежурить?.. Может быть, ничего нет? Вот я сейчас загляну туда и ничего не увижу… (Вынимает ключ и заглядывает в замочную скважину двери, ведущей в библиотеку.) Там! (Упавшим голосом.) Итак, он все-таки там… Нехорошо!..

Нервно расхаживает вокруг стола.

Входит  Л и д а с кожаной папкой в руках. Лида явно не ожидала, что столкнется здесь с отцом.

Лида?.. Кого ты тут ищешь?