Читать «Дорога через Сокольники (Пьесы)» онлайн - страница 2

К о н я г и н а (Власову). Неужели, Сергей Романович, ты не чувствуешь неуместности этого заигрывания с великой тенью?

Н и к а д и м о в. Простите, доктор Конягина, вы — педант!

К о н я г и н а. А вы, профессор Никадимов, мотылек!

В л а с о в (поднимает голову от бумаг). Довольно, Вероника Трофимовна!

Н и к а д и м о в (взволнованный, наливает в стакан воду, пьет). Этот тон, эта язвительность, вечные передержки!.. (Возвращается к своему тексту.) «Хочется на минуту дать волю воображению»…

К о н я г и н а. Вздор!

Н и к а д и м о в. Доктор Конягина! Это, наконец, возмутительно!

К о н я г и н а. Профессор Никадимов, всем известно, что я человек прямой. И я скажу вам еще раз: вы городите вздор!

В л а с о в. Я не понимаю, товарищи, из-за чего разгорелись страсти? Если суть разногласий в том, как открывать заседания — с «игрой воображения» или без нее, позвольте мне быть арбитром?.. Ты знаешь, Вероника Трофимовна, я всегда за академизм. Но тут, как хочешь, я беру сторону профессора Никадимова.

К о н я г и н а. Еще не было случая в моей практике, чтобы «игра воображения» кончилась чем-нибудь хорошим!

В л а с о в. Не все же только здравый смысл? (Берет со стола массивную пепельницу.) Зачем некурящему человеку пепельница? Бесполезная вещь. Но мне она помогает думать.

К о н я г и н а. А мне она мешает думать!

В л а с о в. Ты сегодня встала не с той ноги, Вероника Трофимовна. На чем вы остановились, Никадим Никадимович?

Н и к а д и м о в. «Хочется на минуту дать волю воображению… Представить себе, что было бы, если бы учитель мог провести сегодняшний день с нами. Как бы он порадовался торжеству своих научных принципов. Вообразим же на минуту, — пускай это будет парадоксом, игрой ума, — что открывается дверь»…

Власов тяжело запрокидывает голову.

К о н я г и н а. Что с тобой?

В л а с о в. Не знаю. Какое-то затмение… Вдруг померещилось… Третью ночь не сплю… Гора юбилейных статей, и все надо завизировать.

Н и к а д и м о в. «Открывается дверь!»…

В л а с о в (глухо). Попрошу оставить меня одного. Никадим Никадимович, если вас не затруднит, пришлите мне стакан кипяченой воды…

Удивленные Конягина и Никадимов выходят. Власов приближается к бюсту Щеглова, пристально всматривается в него, касается пальцами бронзовых губ. Бюст холоден, надменен, неподвижен.

(Вздох облегчения.) Какой вздор!

Поворачивается и видит перед собой живого  Щ е г л о в а. Это старик лет семидесяти пяти — борода, трость.

Что это? Вы?..

Щ е г л о в. Я!

В л а с о в. Живой?

Щ е г л о в. Здравствуйте, Сережа!

В л а с о в (сражен). Не может быть!.. Как мне отнестись к этому?

Щ е г л о в (мягко). Как подобает мудрецу, то есть как можно проще. Примите любое толкование, и перейдем к делу.

В л а с о в. Не могу!

Щ е г л о в. Не ожидали?

В л а с о в. Я?.. Что?.. Нет! То есть да!..