Читать «Дорога к свободе. Беседы с Кахой Бендукидзе» онлайн - страница 22
Владимир Федорин
Отсутствие аксиоматики и порождает ситуацию, при которой и этот мракобес – экономист, и тот мракобес – тоже.
В чем фундаментальная проблема либертарианства как теории? Почему она не может быть основой политики?
ВФ: Это скорее идеология, чем теория.
КБ: Идеология, ну и теория тоже. Политическая проблема вот в чем. Представьте себе: президент – либертарианец. Его выбрали, потому что предыдущий был какой-то мудак. Он говорит: все сами за себя, все свободны. Потом у него вторые выборы, или как в Мексике – другой президент, но тех же взглядов. Люди приходят к нему, а он им: «Ребята, вы чего пришли, вам что, делать нечего? Идите на хрен домой, каждый заботится о себе сам». Не может быть такого? Не может. Его спрашивают, а как там развивается микроволновая промышленность. Волей неволей приходится что-то отвечать.
Смысл либертарианства не в том, чтобы улыбаться, когда слышишь, что плохого в том, что государство пытается сделать что-то хорошее. Смысл в том, чтобы говорить: попытка государства сделать что-то хорошее очень вредна. Поэтому, конечно, возможна только полулибертарианская политика.
Ньют Гингрич – во многом человек правильных экономических взглядов, но у него был пунктик – надо космос осваивать. Мой друг Март Лаар считает, что надо развивать биотехнологии. Из бывших премьер-министров он самый большой либертарианец.
В науке то же самое. Представьте себе, все поверили, что либертарианство верно, что будущее невозможно организовать, и самый правильный ответ на уравнение, которое нам предъявляют природа и общество, дает свободный поиск свободных людей. А статьи о чем писать? В журналах что печатать?
ВФ: Ну как о чем? «Довели страну, гады-либертарианцы. Все разваливается».
КБ: Не о чем статьи писать. У меня один знакомый в Гарварде изучает, как правильно выдавать государственные кредиты фермерам. Очень серьезный ученый.
Зачем это делать-то, спрашиваю. А он: «Правительство захочет, а мы ему – как правильно». Если бы правительство не хотело, то и исследования не было бы.
Россия
ВФ: Один мой знакомый интересовался, что происходит с переводами грузинских гастарбайтеров из-за рубежа.
КБ: Мне кажется, там нет каких-то особых изменений.
ВФ: Как изменилась география
КБ: Доля России явно падает.
ВФ: Насколько быстро?
КБ (
ВФ: Ну, это практически одно и тоже.
КБ: А в январе 2009 года из России было 21 миллион долларов из 100 миллионов.
ВФ: Может, сезонность? Никто в России не работает пол-января.
КБ: Но в остальном мире тоже новый год наступает. Поэтому в целом доля уменьшается.
ВФ: А чья растет?
КБ: Соединенных Штатов, Канады, Нидерландов, [Объединенных Арабских] Эмиратов.
ВФ: Как повлияло российское эмбарго на ваше виноделие?
КБ: Экспорт растет процентов на 25–30 в год, но растет, естественно, органическими темпами и с очень небольших значений.