Читать «Дон Корлеоне и все-все-все. Una storia italiana» онлайн - страница 28

В социалисты Бенито подался не по своей воле. Его покусал собственный папаша. Он, папаша, трудился кузнецом в деревне Довиа, что в Эмилии-Романье, и любил встречать клиентов словами: «Добрый день, уважаемый эксплуататор-мироед, чем могу быть полезен?» Местная буржуазия не умела по достоинству оценить этот пролетарский порыв и спешила воспользоваться услугами других кузнецов. Поэтому семейство Муссолини жило бедно.

Сказывалось это и на юном Бенито. Одноклассники в школе дразнили и обижали его. Однако тот не унывал и уже с десятилетнего возраста обучился при всяком удобном случае втыкать в обидчиков нож. За это учителя его ругали и даже оставляли на второй год.

При виде такого несовершенства мира Муссолини не закрыл очи. Наоборот: решил исправить систему изнутри и по окончании школы возжелал избрать карьеру учителя младших классов, дабы нести детишкам разумное, доброе, вечное. Но итальянскому государству не нужны были хорошие учителя. Ему требовались хорошие солдаты. Ни в одну школу на работу Муссолини не взяли, зато прислали рекрутскую повестку.

В Бенито боролись два противоречивых чувства. С одной стороны, служба в армии претила его твёрдым пацифистским убеждениям. С другой же — горячая итальянская душа требовала подвигов. В качестве компромисса Муссолини сформировал из себя армию одного человека и в июле 1902 года, без объявления войны, вторгся в Швейцарию. Швейцарские миграционные власти грудью встали на защиту рубежей родины. Но силы были неравны. Не успевали они в очередной раз выставить настырного гастарбайтера за дверь, как тот уже влезал в окно.

В перерывах между беготнёй от полиции и занятием вакансий дорожного рабочего и официанта Муссолини исхитрялся отправлять в газеты статьи, в которых обличал тяжёлое положение рабочего класса в целом и мигрантов в частности, требуя предоставления последним субсидий, дотаций и преференций. Бойкое перо начинающего журналиста привлекло к нему благосклонные взгляды местной интеллигенции. Профессорствовавший в Лозаннском университете Вильфредо Парето обучал его закону имени себя.

— Так это получается, — спрашивал у него Бенито, — что если каким-нибудь образом избавиться от бесполезных восьмидесяти процентов людишек, оставив лишь полезные двадцать, то наступление светлого социалистического будущего окажется уже не за Альпийскими горами?

— Слова не мальчика, — отвечал Парето, — но великого государственника!

Товарищ же Балабанова преподавала Бенито основы феминизма и немецкий язык, попутно разбив ему сердце. Придерживайся Анжелика Исааковна более традиционных взглядов на брак и семью, — история Италии, да и всего мира, могла бы сложиться совсем иным образом. Но увы… Огорчённый Бенито попытался найти утешение в тяготах и лишениях военной службы, с каковой целью в декабре 1904 года вернулся в Италию, где присоединился к берсальерскому полку.

Пару лет спустя, уволившись в запас, Муссолини наконец-то получил вожделенную должность школьного учителя. Деятельность его на этом поприще вызывала полярные оценки. С одной стороны, он пользовался большим успех у детишек, которых учил атеизму и прочим запретным — но оттого не менее интересным — словам. С другой же — встретил горячее неодобрение родительского комитета. Тем паче что журналистику он вовсе не забросил, мало того, бумагомаранием не ограничивался, но активно участвовал в акциях прямого социалистического действия, типа организации забастовок и проведения несанкционированных митингов, периодически присаживаясь за это в тюрьму на пятнадцать и более суток.