Читать «Должна остаться живой» онлайн - страница 8
Людмила Дмитриевна Никольская
— Что стоишь? Вдобавок онемела!
Майе страстно не хотелось ни видеть его, ни отвечать ему.
— Что стоишь, тебе говорят?
— Хочу и стою. Тебе какое дело? Улица, может, твоя?
— На таком ветру. Может, офонарела? Или просто дура?
— Сам дурак. Хочу и стою. Может, у меня тут дела.
Фридька секунду подумал.
— Дела? Ненормальная. Может, по шее дать, чтоб в башке прояснилось? Иди отсюда, а то как дам!
Он агрессивно надвигался. Майя затараторила:
— Не твой дом! Вот. Человек может стоять, где захочет. Вот. Думаешь, я забыла, как ты мне ножку в буфете подставил, и я вся в киселе вымазалась? И чуть не упала. А когда косичку между дверей зажал. Думаешь, я всё забыла? Иди, куда шёл, и не мешай мне тут стоять. Я брату скажу, он сам тебе по шее даст!
Фридька явно не ожидал отпора, он отступил немного, но уходить не собирался. Он заинтересованно наморщил лоб и стал таращить на неё глаза. Отцовский ватник доходил Фридьке до колен, отцовская шапка налезала на глаза, он то и дело встряхивал головой, отодвигая её на затылок. Выглядел он комично. В другой раз Майя расхохоталась бы, но сейчас ей было не до того.
— У меня, видишь, сумка свалилась. Вот чищу…
И стала отряхивать чистую сумку.
Фридька совсем заинтересовался, озадаченно стал разглядывать её с ног до головы. Серые от холода конопатины на тощем Фридькином носу тоже подозрительно уставились на девочку.
А вдруг это Фридькина карточка?
Чтобы выяснить, что находка её никакого отношения не имеет к Фридьке, она спросила:
— Мама твоя получает рабочую карточку. Нет, я хотела спросить, выкупали уже хлеб? Нет, я хотела…
Она запутывалась. Потом смутилась. Найденная карточка целая!
А в глазах Фридьки появилась жадность. Он засопел. Девочка крепко сжала кулак с найденной карточкой.
— Я просто так спросила.
— Ха, стоит просто так, про хлеб спрашивает просто так. А знаешь, по законам военного времени нельзя ни про что выспрашивать. Я-то знаю, что ты не шпионка. А другие? Как они посмотрят, что их нагло выспрашивают?
— Я не нагло. И не про военные тайны, — миролюбиво начала Майя. — Я про хлеб. Ходили хлеб выкупать сегодня?
— Сегодняшний хлеб я ещё вчера съел. Мамка — на казарменном. Тебе какое дело?
— А отец рабочую получает? Ой!
— Вовсе идиотка!
Фридька озлобился, сжал кулаки. Майя потерянно молчала. Как она могла забыть про Фридькиного отца, весёлого кровельщика. Его знал весь дом. В подвале под дворницкой была оборудована кровельная мастерская. Целыми днями по двору разносился звонкий перестук деревянного молотка-киянки. Ещё у Фридькиного отца были замечательные железные ножницы. Чёрные и громадные. Они, словно бумагу, резали толстенное кровельное железо. А Фридькин отец сворачивал из него разные замысловатые штуковины.
А какая у него была деревянная люлька! Громадными качелями висела она у стен дома, слегка покачиваясь на толстых кручёных канатах. С этой чудо-люльки он навешивал водосточные трубы. Вместо ржавых прохудившихся — новые, блестевшие чистым серебром. Ребятишки, сбегавшиеся с двух дворов, восхищённо глядели, как Фридькин отец под самой крышей пятиэтажного дома ловко скреплял железные колена одно с другим. Пока не получалась одна длинная, во всю высоту дома труба. На крыше к этой трубе крепилась здоровая воронка. И внизу у самой земли — ещё воронка. Поменьше.