Читать «Долгая дорога к храму (рассказы)» онлайн - страница 10

А Егор тем временем пробежал через весь вагон, через тамбур и уже в другом вагоне спустился со ступенек на перрон. Руки он опять держал в карманах и улыбался в ожидании момента, когда поезд повезет мимо сержанта милиции Сапунова. Вот клухой-то закудахчет когда! Поди, спрыгнет с подножки, а Егор тогда вскочит в проходящий мимо вагон — проводницы ведь не сразу двери схлопывают. И будет дело: он в вагоне, а конвоир на улице!

Вагоны тронулись, остывшие колеса заскрипели, покатились нехотя. Сапунов стоял у зарытой двери, мешая проводнице, махал рукой Елене с Анкой. Кто-то окрикнул его с перрона. Стриженый какой-то ему шапкой машет. Сапунов обернулся в вагон, снова глянул на стриженого — Егор Колов! Леший, как провел, а!

— Остановить вагон нельзя?

— Телега это что ли? — отозвалась проводница и не подумала сменить желтый флажок на красный.

Сапунов отжал ее к стенке, откинул со ступенек площадку, стал спускаться спиной к перрону.

Елена увидела Егора. Он был от нее шагах в десяти, но глядел не в ее сторону, а вперед, на Сапунова и махал тому шапкой. У нее в голове закружилось: неужто до утреннего поезда оставили? А, может, кто-то этим же поездом (ведь он из области идет) какое-то распоряжение вез, отмену приговора — бывает же чудо! — и Егора отпустили?

— Егор! — громко выкрикнула она и стала отпускать Анку, чтобы высвободить руки, протянуть их к нему, быстрее его достать.

Егор услышал этот голос, обернулся, увидел настрадавшееся ее лицо, готовое обрадоваться, что поезд не увозит его, и понял, какую он наделал беду. Кинься он сейчас, как надо бы ему, к вагону, и ей уже не устоять — бросится за ним или свалится с ног, у нее не хватит сил удержаться на месте. Он махом подлетел к Елене, успел коснуться рукой горячей ее щеки, подсунул сползающую с рук Анку.

— Я поглядеть, не ревешь ли опять? Ни, у меня! — сказал он с каким-то хрипом и пустился за своим вагоном. Прыти в нем еще было много и силы еще много осталось: легко подтолкнул Сапунова в вагон, сам вскочил прямо на верхнюю ступеньку. Проводница захлопнула за ним дверь, щелкнула ключом:

— Не бывал под колесами-то? — И ушла, сердитая, к себе.

Егор с Сапуновым остались одни в тамбуре. Сапунов поискал рукой сзади себя откидную скамеечку, опустил ее, сел и словно замер, ноздри только дрожали, и колыхалась приставшая к губам какая-то пушинка.

Надо бы улыбнуться, сказать чего-нибудь Сапунову, мол, поцеловаться вот приспичило и соскочил, а чего, дескать, тут такого-то? Но не улыбалось и не говорилось Егору, вроде даже и не дышалось. Что-то билось в голове, токало — беду он наделал. Беду.

Егор отвернулся к двери, потер рукавом запотевшее стекло, пригляделся. За вагоном шла темная полоса ельника старой посадки. Кой-где ельник обрывался, и видно было что-то синеватое, оно высилось горбом и пропадало в сумерках. Это и было покатое поле, по которому взбиралась, наверно, теперь Елена с Анкой. Егор сглотнул горечь, вставшую в горле, и, сильно нажимая на стекло, стал тереть его уже ладонью. Поезд делал плавный поворот к мосту. Скоро вдалеке будет чернеть совсем нестрашная отсюда полоса оползня, без острых разломов пластов земли, без крошева деревьев, без свистящих на ветру корней… Егор прижался к стеклу бровями, прикрылся ладонями, чтобы не отсвечивало, не мешало глядеть. Но ничего уже не видно. Пусто. Синё. И Егору представилось, что Елена так еще и стоит на том месте, где он коснулся ее щеки в последний раз, и никак еще не может вдохуть в себя воздух и оглядеться: куда им теперь идти с Анкой. Словно за нее он потянул в себя воздух и держал его долго, пока мог терпеть ломоту в висках.