Читать «Добыть Тарковского» онлайн - страница 80

Я сразу понял, что он ее убьет. У него незадолго до жестких событий взгляд меняется. И походка. Он весь каким-то другим становится. Легко так начинает ступать, как бы сдерживая силу. И улыбается. Он усы носит, сколько себя помню. Чтобы шрамы на губе скрыть. Он не падает. Ему однажды мужик здоровенный у ларька засветил, а батя кровь сплюнул и всю макитру ему оттоптал. Отец всегда топчет. Чтобы без иллюзий. Два года условно наскреб. А в 2010-м он из семьи ушел. С одной стороны — скатертью дорога, с другой — батя все-таки, рукастый, мать одна осталась, деньги в дом приносил. Ушел и ушел, короче. Не будем об этом.

Теперь мы с сестрой к нему в гости наезжаем. Отец свой домик «фазендой» называет. Сестра, когда из Питера нагрянет, так и говорит: «На фазенду надо, отца навестить». Я к нему реже езжу. Не знаю. Сложнее мне себя уговорить. Сестра младше меня на семь лет, плохо помнит. А я на память не жалуюсь. Стоит лишь закрыть глаза... Но я их не закрываю. Я не сентиментален. Не люблю я переживать по поводу прошлого.

Последний раз сестра ездила на фазенду 15 июня. Я это запомнил, потому что португальцы с испанцами на чемпионате мира 3:3 скатали. Вернулась пришибленной. Чё, спрашиваю, случилось? Да снова, говорит, подбухивает. И глаза отводит. На следующий день в Питер уехала.

А в сентябре уже я к ней в гости пожаловал. Музеи, конечно. Ночью по Невскому гуляли. Сблизились, как в детстве. На разведение мостов ходили. Назад идем, а сестра говорит:

— Помнишь, я к отцу ездила?

— Помню. И чё?

— Он меня из парилки не отпускал.

— Это как?

— Пошли с ним париться. Мне жарко стало. Я захотела уйти. А он с полки встать не дает. Никуда, говорит, ты не пойдешь. Сейчас отец из тебя веничком всю дурь выбьет. И поддал. Я там чуть не умерла, Коля. Плакала.

— А он чё?

— Не хнычь, говорит. Неженкой обозвал. Я уже сознание терять начала, когда он меня выпнул. Надышаться не могла.

— Не езди больше к нему без меня.

— Не поеду.

Я улыбнулся. Я сразу завелся, но виду не подал. Зачем? Наше это дело, мужское. У отца психологическая доминанта надо мной. Когда с детства привык бояться, сложно перестать бояться, даже если вырос лошадинушкой.

В Пермь вернулся — засел думать. А потом думаю: чё тут думать? Приехать, предъявить, да и стакнуться один на один. Там уж как бог даст. Только на машине надо ехать. До Гамово пока скорая доедет — два раза помрешь. Подкову вот достал. Я ей старшака в пятнадцать лет на эспланаде ухайдакал. Первомай был. Тогда пивалдер еще везде продавали. Киряли в дым. Я подпивший стоял, а ко мне двое старшаков подошли. Пока я одного слушал, второй в глаз щелкнул. Сотку хотели отжать. Не дал. Они свалили уже, когда я подкову в заднем кармане джинсов нащупал. Забыл совсем про нее. Нашел своих, побежали старшаков искать. Кругом палатки, шашлыком торгуют, фонтан, детишки сладкую вату едят, телки нарядные ходят. Ментов не видно. Смотрю — стоит мой обидчик, «Красный восток» из горла сосет. Достал подкову. С разбегу прямо в башку ему въехал. Кровищи — мама родная!