Читать «Дневники. 1913–1919» онлайн - страница 61

15 ноября. Воскресенье. Весь день, не выходя, за «Дворцовыми разрядами», которые кончил. Вечер у Богоявленских, куда отправился пешком. Сильный мороз и ветер.

16 ноября. Понедельник. Поездка к Троице на лекции. Сегодня великолепная, тихая, ясная, морозная погода. 2 академических часа в Академии состоят из 70\', и для этого надо было затратить 31/2 часа в вагоне да 11/2 ч. в трамвае. Впрочем, на обратном пути сесть на трамвай не удалось, т. к. в них была какая-то задержка, и всю дорогу от вокзала до дома я прошел пешком, наслаждаясь морозным воздухом. Вечером намеревался идти в заседание Юридического общества159 на доклад П. И. Беляева о крестьянском прикреплении160, но все же от путешествия почувствовал значительную, хотя, впрочем, и приятную усталость, и остался дома за чтением книги Покровского. История культуры распластывается в ней по заранее заготовленным шаблонам, весьма банальным.

17 ноября. Вторник. Длинное заседание факультета. М. Н. Сперанский читал около часу свой отзыв о книге Шамбинаго, написанный туманно, расплывчато и водянисто, с неоднократными утомительными повторениями, однако содержавший указания [не только] на отрицательные стороны книги, чего мы ожидали, но и на положительные, и последних было немало. От заключения, т. е. заслуживает ли книга быть допущенной, он странным и глупым образом воздержался. Второй отзыв приват-доцента Орлова также продолжался более 50 минут, но был составлен ясно, конкретно и дельно и хорошо прочтен. Затем началось обсуждение. М. Н. Розанов обратил внимание на положительные части отзыва Сперанского и указал, что противоречия между отзывами нет. Далее я говорил о трех различных элементах книги: разборе текстов песен, исторических комментариев и гипотез. Третьим выступил Брандт, передавший свои впечатления от книги весьма благоприятные и сообщивший отзывы В. Ф. Миллера. Готье сказал два слова об отличии второй редакции книги от первой, заключающемся в умножении подстрочных примечаний. Любавский очень тонко и дипломатично перекинул Сперанскому золотой мост, сказав, что М. Н. [Сперанский], конечно, воздержался от решительного заключения из сознания лежащей на нем ответственности и из уважения к факультету. По мере всех этих речей Сперанский, сидевший вначале нахмурившись, стал все более расцветать, пришел в благодушное настроение и казался уже самым расположенным к Шамбинаго другом. Так все кончилось с этой книгой благополучно. Разумеется, что, если бы Сперанский встретил в ком-либо поддержку, он наклонился бы в отрицательную сторону своего отзыва. Вот удобство таких отзывов и за, и против без определенного решения. В том же заседании выбрали секретарем факультета С. И. Соболевского, причем шестеро наших левых положили ему черные шары, при 13 белых. Домой я пришел в 8 часу, утомленный. Была мысль о том, как ввиду этого утомления провести вечер, как вдруг позвонил по телефону Д. Н. Егоров и пришел к нам. Он что-то раздраженный и озлобленный и в глубине души, я все более ясно это замечаю, тоскующий по Университету – единственному учреждению, где его талант действительно мог бы быть приложен с пользою.