Читать «Дневник секретаря Льва Толстого» онлайн - страница 10

Наверху, в столовой, Л.Н. играл в шахматы, кажется, с Сухотиным. Там был и сын Л.Н. Андрей с женой. Поздоровавшись, Толстой просил меня подождать. Я спустился в комнату Душана Петровича.

Через некоторое время Л.Н. пришел и продиктовал мне поправки к его ответу на письмо о «загробной жизни», полученное из Сибири. Так как на столе у Душана чистой бумаги не оказалось, то я писал на листах, вырванных из записной книжки. Заметив, что я вырываю вторые два листа, Толстой сказал:

– Ай-ай! Сколько вы бумаги вырвали!.. Ну, я вам подарю записную книжку, у меня есть лишняя… Меня Софья Андреевна награждает ими.

Работу мою он обещал просмотреть утром, а пока просил Татьяну Львовну дать мне следующие листы «доступного» «На каждый день» и предложил остаться послушать граммофон.

Толстой и сам слушал граммофон вместе с другими. Он почти всё время молчал, когда граммофон сначала воспроизводил его, а потом – Кубелика, Патти, Трояновского.

Но во время слушания произошел интересный инцидент. Машина стояла в гостиной, причем отверстие трубы направлено было в зал, вероятно, для вящего эффекта. Слушатели сидели в зале (столовой) полукругом, у двери в гостиную. Потом граммофон почему-то перенесли в зал и поставили на большой стол, близко к противоположной от входа стене, повернув трубу к углу, где за круглым столом, уютно освещенным лампой, поместились все Толстые и Сухотины.

Во время перерыва между двумя номерами Л.Н. произнес:

– Нужно бы повернуть трубу к двери, тогда бы и они могли слышать.

«Они» – это были лакеи, какой-то мальчик, какая-то женщина и еще кто-то. Одним словом, прислуга, которая в передней толпилась на ступеньках лестницы и сквозь перильца заглядывала в зал и ловила долетавшие до нее отрывки «слов графа» – как они говорили, что я слышал, проходя по лестнице.

Наступило едва заметное молчание.

– Ничего, папа, – быстро заговорил Андрей Львович, всё хлопотавший около граммофона, – его ведь по всему дому слышно, и даже внизу!..

– Даже в моей комнате всё слышно, – добавила Софья Андреевна.

Толстой молчал. Минут через пять Андрей Львович повернул трубу так, как говорил отец.

– Что, папа, – рассмеялась Татьяна Львовна, – тебе уже надоело?

Л.Н. ничего не отвечал, только как-то ежился в кресле.

– Должно быть, немножко да? – продолжала она смеяться.

И все засмеялись.

Прошло еще минут десять. Толстой встал и вышел из комнаты.

Завели «Не искушай», дуэт Глинки. Пели «Фигнера», как выразилась Татьяна Львовна.

Л.Н. пришел по окончании номера и заметил, что «очень мило!». Еще ему понравилась серенада из «Дон-Жуана» в исполнении Баттистини. Ее он, оказывается, всегда особенно любил.

Усевшись в вольтеровское кресло у двери в гостиную, Л.Н. долго разговаривал с Сергеенко относительно конструкции граммофона. Подали чай. Я остался по приглашению Софьи Андреевны. Пока садились за стол и начали пить, Л.Н. снова ушел.