Читать «Дневник моего исчезновения» онлайн - страница 10

Я вижу, как большой черный внедорожник Манфреда въезжает на парковку, и иду ему навстречу. Машина останавливается, и крупное тело Манфреда вываливается с водительского сиденья. Сгибаясь от ветра, сбивающего с ног, он идет в мою сторону. Его рыжая копна волос встает вокруг головы, словно нимб.

Он, как обычно, стильно одет: дорогое пальто, на шее с нарочитой небрежностью повязан красный шарф из тонкой шерсти. Под мышкой зажат коньячного цвета кожаный портфель.

– Привет, – я ускоряю шаг, зараженная его энергий.

Он кивает.

– Андреас тоже будет? – интересуюсь я.

– Нет, – отвечает Манфред, приглаживая растрепанные волосы. – Он у матери в Эребру. Сообщим ему завтра.

– Что-то слышно о Петере?

После некоторой паузы Манфред отвечает:

– Нет. Сотовый отключен. Ханне ничего не помнит. Я объявил его в розыск. Полиция и военные начнут прочесывать лес завтра утром.

Не знаю, близко ли дружат Манфред и Петер, но работают в паре они много лет. Обычно они понимают друг друга без слов и имеют одинаковую точку зрения по всем вопросам. Я часто вижу, как они общаются при помощи одних взглядов или кивков.

Естественно, Манфред переживает за напарника.

О Петере ничего не слышно уже два дня, с тех пор, как они с Ханне покинули наш временный участок в Урмберге в районе пяти вечера.

Я была последней, кто их видел.

Они оба были взбудоражены, словно спешили в какое-то интересное место. Я спросила, куда они направляются, и услышала в ответ, что они подумывают поехать поужинать в Катринехольм, потому что им надоело есть размороженную готовую еду, которая на вкус как картонка. Или что-то вроде того.

С тех пор мы ничего не слышали ни от Ханне, ни от Петера, но никто их и не искал, поскольку были выходные.

Мы заходим в больницу и спрашиваем, как пройти в палату. От яркого больничного света и натертых до блеска полов режет глаза. У Манфреда усталый вид. В глазах полопались сосуды, бледные губы сухие и потрескавшиеся. Но, впрочем, у него всегда усталый вид. Нелегко совмещать работу и воспитание маленьких детей, когда тебе под пятьдесят.

Ханне сидит на койке в больничной одежде. На плечи накинут оранжевый плед с эмблемой муниципального управления. Седые волосы влажные, как после душа. Руки покрыты ссадинами, а ноги забинтованы. На полу рядом с койкой стоит капельница, игла воткнута Ханне в руку. Ее затуманенный взгляд ничего не выражает.

Манфред подходит к Ханне и неуклюже обнимает ее.

– Манфред, – хрипло бормочет она.

Потом переводит взгляд на меня, склоняет голову на бок и смотрит. Взгляд ее выражает недоумение.

До меня не сразу доходит, что она меня не узнает, хотя мы работаем вместе над нераскрытым убийством уже больше недели.

От осознания этого у меня по коже бегут мурашки.

– Привет, Ханне, – говорю я и осторожно касаюсь ее плеча, боясь, что от одного моего прикосновения она развалится на кусочки, – такой хрупкой она кажется. – Это я, Малин, твоя коллега, – продолжаю я, стараясь сохранять спокойствие. – Ты меня не узнаешь?

Ханне несколько раз моргает и смотрит на меня полными недоумения глазами.