Читать «Дневник горожанки. Петербург в отражениях» онлайн - страница 66

— Извините за банальный вопрос, но в этом месте не могу не спросить о любви. Что значит для вас это слово?

— Наверное, все. Оно подразумевает так много… Не мне винить судьбу — повезло. Моя вторая половина был найдена. Тоже совершенно случайно, и сначала казалось, что это не так. Все начиналось с бурных выяснений отношений, с противоположностей, которые долго сходились. И до сих пор мы в чем-то очень различны. Он говорит: «Ну почему ты всегда наоборот?» На самом деле по прошествии времени можно сказать, что нашлась вторая половина.

— И каково это работать с мужем вместе много лет? С вашей эмоциональностью?

— Творческий муж — это очень сложно. С одной стороны — да, повезло, есть взаимопонимание, нет вопросов, почему день не нормированный, почему мы все время в разъездах и т. д. Сложно, что работаем вместе. Но ведь человек на работе настолько другой… Мы делали театр сами из ничего. И те проблемы, которые в государственном театре разрешены, мы решали сами. Как театр должен жить — все, начиная от быта…

— А бывает так: все, не могу больше работать с ним…

— Понимаете, здорово то, что Вадик в жизни ищет такого же творческого разнообразия, как и в театре. Например, свой 41-й день рождения Вадик сыграл, как начало военных действий. Были военные одежды, военкомат, продталоны, санобработка… Кружка, ложка, командиры танковых войск, медицинского отряда. Майор доктор Лев Щеглов (известный сексолог — А. Б) участвовал… Целая акция. А свадьба Игоря Сладкевича была сделана в стиле комсомольской свадьбы 70-х годов, с плакатами, отчетными докладами. У нас вообще веселая жизнь. Розыгрыши бесконечные… Однажды придумали гениальный розыгрыш. Позвонили Щеглову и привели ему «клиента»— иностранца, у которого проблемы. Наш друг Дерек — гениальный актер, он пришел к Щеглову и рассказал, что у него — трагедия. Якобы у него есть девушка-американка, но однажды, поссорившись с ней, он изменил ей с русской девушкой, и теперь — все. Не может ничего с американкой, отношения разлаживаются. А, когда слышит русскую речь — полная боевая готовность… И что вы посоветуете, уважаемый доктор? Лева все это слушал с каменным лицом… и ничего не понял, пока Дерек не передал конверт с приглашением на мой День Рождения. В общем, наша жизнь кипела даже тогда, когда театр приостанавливался.

— А какая вы дома? Если вообще дома бываете?

— Дома я бываю. Но не часто. Хозяйка я ужасающая. А дом у нас сумасшедший. Там еще кроме тысячи гномов (я их собираю, и они все появляются и появляются) есть мама Вадика, собака, кошка…

— Где бы вы еще могли жить кроме Петербурга?

— Меня часто спрашивают, почему мы не на Западе. А еще журналисты все время спрашивают: «Почему вы еще не в Москве?» Очень просто. Мы можем существовать только здесь. Потому что, во-первых, в Петербурге повышенная влажность! Мозги, наверное, в этой атмосфере разжижаются и прорастают в результате всякие гнилые идейки… Адасинский вырос здесь, театр «До», «Шарманка»… Что-то здесь есть в такое в природе и атмосфере. Хотя, как заметила Татьяна Москвина, это «город, не предназначенный для жизни». Питер рождает интересные вещи, но… никакой город в России так не равнодушен к этим вещам.