Читать «Дикари Ойкумены.Трилогия» онлайн - страница 122

– Так точно.

– Курс «солдатских» инъекций прошел?

– Так точно.

– Значит, учебка по сокращенной программе – и в строй! Рядовым на либурну. Это тебе не в навигаторском кресле сидеть, сенсоры околачивать! Зато через полтора года…

Военком взял паузу. Марк ждал, забыв дышать.

«…Через полтора года, – думал военком, меря шагами кабинет, – у парня будет шанс. Если снова не облажается. Вон ершистый какой! Перебесится, окажется на хорошем счету – подаст документы на восстановление в училище. Срочная в общую выслугу пойдет…»

Военком был доволен. Парень ему глянулся. В молодости Тит Нумериус Клавдий был таким же: сердитый дурак, борец со вселенской несправедливостью. Что ж, жизнь – бравый командир – макает дураков мордой в грязь. Существуй в мире справедливость, сейчас Клавдий служил бы не примипилом на должности военного комиссара, а консуляртрибуном или даже вторым консулом…

Мелкие радости, подумал военком. Бренди, свиной шницель, карты по вечерам. Услуги приятелям. Вот что мне осталось: мелкие мужские радости. Клавдий был рад исполнить просьбу старого знакомого, дисциплинарлегата Гракха, при этом не злоупотребив властью и служебным положением.

КОНТРАПУНКТ.

ГАЙ ОКТАВИАН ТУМИДУС, ИЗМЕННИК РОДИНЫ

(Семь дней тому назад)

Родина сжимается с каждым днем жизни.

Страна. Город. Улица. Дом.

Мама. Отец. Жена.

Дети. Внуки.

Друзья.

Нужна ли большая родина? Пожалуй, нужна.

Можно ли жить в ней до конца?

Пожалуй, нельзя.

И все равно – пальцы сжимаются в кулак, такой, что впору забивать им гвозди.

(Из воспоминаний Луция Тита Тумидуса, артиста цирка)

Тенты – легкие перистые облака из древопены – стайкой альбатросов парили над плотом для пикника. Предлагали себя, бросали краешек робкой тени на обнаженное плечо, голень, руку, расслабленно свесившуюся в воду. Внизу, по еле заметной зыби, растаскивая дар теней, словно рыбы – крошки хлеба, бежали дорожки искр. Солнце плюшевым орангутаном висело над побережьем ЙалаМаку. Со щедростью богача, осыпающего благодеяниями любимое дитя, оно заливало скалы, песок и море потоками света. Здесь, в курортной полосе, востребованной туристами, было трудно найти безлюдную бухту для отдыха в уединении. Лишь за горбатым, далеко выдвинутым вперед мысом Коринам укрывалась целая россыпь таких бухточек, сдаваемых в аренду почасово – за бешеные, между прочим, деньги.

– Брысь! – Стройная брюнетка погрозила тентам кулаком.

Юлия Руф, единственная женщина среди помпилианцевколлантариев, не боялась солнца. Она вообще мало чего боялась в этой жизни. Особенно после того, как ее, доктора социостратегии, руководителя группы лабораторий имперского значения, дочь Тита Макция Руфа, второго консула на Октуберане, позднее – наместника на Квинтилисе… Сколько ни перечисляй заслуги и титулы, заработанные честным трудом или обретенные по праву рождения, а факт остается фактом. Горькая отрава, холодный душ: Юлию Руф лишили расового статуса.