Читать «Джими Хендрикс, Предательство (Интимная история преданной музыкальной легенды)» онлайн - страница 31

Как только окончилось выступление Чандлер подошёл к Джимми и представился, разговаривая на сильном горди, с раскатистым "р", обыкновенном на севере Англии, в регионе Ньюкасла–на–Тайне, где он родился.

— Я старался сдержать свои эмоции, — вспоминал Хендрикс, — но я вспомнил о песнях Animals, которые мне очень нравились и подумал, что это могло бы стать хорошим знакомством. Я старался не показать виду, но Час рассыпался в комплиментах, знаешь, было забавно слышать такие приятные слова в мой адрес, сказанные с таким слоновьим акцентом как у него. Знаешь, чем больше он бредил, тем в более затруднительное положение он меня ставил, он просто сходил с ума, так ему понравилась моя медленная версия Hey Joe. Я никогда так долго не разговаривал ни с одним англичанином — я до этого не встречал англичан, увлекающихся блюзами и всем остальным. Он сказал, что я "услышу его", как только окончатся гастроли его группы. Увидел я его снова только через шесть недель.

Именно в эти полтора месяца в одном из клубов Виллиджа, там где Боб Дилан впервые исполнил свою Masters of War, в Gaslight на МакДугал–Стрит, нарисовался Джон Хаммонд. Несколько музыкантов с такой эмоцией в словах описывали ему Джимми Джеймса, что Хаммонд поспешил сам увидеть его своими глазами. Несмотря на свои двадцать с небольшим, Хаммонд уже был авторитетом среди блюзменов.

Хаммонд рассказал мне:

— Джимми поразил меня. Играя левой рукой на перевёрнутом Страте, он был великолепен. Вне сцены он оказался милым, по существу простым парнем, страстно увлекающимся музыкой. И я понял — он один из нас.

Почти тут же они стали репетировать, так как Хаммонд пригласил его выступить с ним в Кафе Au Go Go на Бликер–Стрит.

Лицо Хендрикса просветлело, когда он стал рассказывать мне о Хаммонде:

— В его игре и пении было много чувства, — сказал он. — Когда я лучше узнал Джонни Хаммонда, я понял, что он был не только обаятелен, но его руки, его пальцы, его душа были предназначены, чтобы играть блюз. Я не знал никого, в ком было бы столько человечности. Джон был настоящим джентльменом и относился ко мне как к джентльмену.

Когда Час Чандлер вернулся в Нью–Йорк в начале августа, будучи уже экс-Animal, он немедленно принялся разыскивать Джимми Джеймса. Обеспокоенный тем, что Джимми выехал из той дешёвой гостиницы и клерк там ничего вразумительного ответить ему не мог, Час рыскал по всему Гринич–Виллиджу, забегая в каждое кафе и каждый клуб. Кто–то ему сказал, что видел Джимми с Джонни Хаммондом. Час знал, что отец Джонни был известным продюсером, работавшим в Коламбии–Рекордс, Джоном Хаммондом, который уже раскрыл и воспитал многие таланты, среди которых был и Боб Дилан.

— Я проклинал себя, что мог упустить Джими, — сказал мне Чандлер.

И вот Час направился в Cafe Au Go Go.

— Я нервничал, и не находил себе места. Что если мистер Хаммонд опередил меня и заключил с Джимми контракт? У меня перехватило дыхание, когда я, наконец, нашёл его, и он спросил меня: "Так когда же мы поговорим о деле?"

На следующий день Час с компанией коллег направился в Cafe Au Go Go с деловым предложением. Час высмотрел Джимми, сидящим у одной из стен из неоштукатуренного кирпича и тщательно осматривающим чью–то акустическую гитару. Он познакомил Джимми с менеджером Animals и в будущем своим деловым партнёром, Майклом Джеффери, шатеном, "прямым–как–палка" — явным англичанином среднего роста, с колким взглядом прищуренных глаз, спрятанных за большими очками в неуклюжей толстой роговой оправе, которые он никогда не снимал. Джеффери, никогда прежде не слышавший игру Джимми, не стал просить сыграть ему — он просто проверил "как выглядит" этот необычный человек, которому Час возносил столько похвал. Минуты не прошло, как он прошептал Часу: