Читать «Джейнсвилл. Как выживал маленький городок после закрытия завода General Motors» онлайн - страница 4

Поэтому, когда в морозное декабрьское утро 2008 года сборочный завод остановился, откуда горожане могли знать, что на этот раз все будет иначе? Ничто в прошлом не подготовило их к признанию, что сейчас не спасет очередное возвращение.

Исчезнувшая работа – в 2008 и 2009 году ни много ни мало девять тысяч человек потеряли рабочие места в этом и в близлежащем округе – была среди 8,8 миллионов рабочих мест, исчезнувших в Соединенных Штатах из-за того, что стало известно как Мировой экономический кризис. Это было, конечно, не в первый раз, когда некоторые американские общины с болью расставались с рабочими местами в определяющих отраслях. Текстильные фабрики в Лоуэлле, штат Массачусетс, начали закрываться или переезжать на юг уже во время Первой мировой войны. В Янгстауне, штат Огайо, Черный понедельник 1977 года начал уничтожать рабочие места, число которых в итоге достигло пятидесяти тысяч, в металлургии и смежных отраслях. Но этот мощный кризис – худший экономический период со времен 1930 годов. Он украл американские рабочие места не у одной отрасли, не у группы злосчастных общин, а прошелся вверх и вниз по экономической лестнице, от Восточного до Западного побережья, проник в места, которые никогда не были частью Ржавого пояса или любого другого пояса, подверженного экономическому спаду, и никогда не ожидали такого удара. В такие места, как Джейнсвилл.

Сегодня сборочный завод закрыт на замок и огорожен по периметру сеткой. Над портиком главного входа в стиле арт-деко виден его логотип. Логотип представляет собой контур трех шестеренок, каждая с различным дизайном. На шестеренке справа символ GM. Слева – герб профсоюза United Auto Workers. Между ними белая фигура в форме штата Висконсин, с карамельно-розовым сердцем внизу, где находится Джейнсвилл. И черными буквами сверху: люди из Джейнсвилла работают вместе. Логотип начинает ржаветь.

В здании завода темно. Его внутренности – от токарных станков до сварочных аппаратов и пятитонных подъемников, все оборудование, которое больше не нужно мертвому автомобильному заводу, – вывезено и продано с аукциона. Снаружи пустуют акры бетонной парковки, стоит лишь одинокий седан охранника. На фоне неба дымовые трубы, кажется, ничего не извергают уже целую вечность.

Позади здания природа отвоевала пространство, там, где раньше перед отправкой парковались ряды сверкающих внедорожников, теперь растут молодые деревья. У черного хода, на воротах охранника, небольшая табличка, с несколькими пропущенными буквами: СПАСИ ЗА ПРЕКРАСНЫЕ ВОСПОМИНАНИЯ.

Джейнсвилл продолжает существование без сборочного завода, внешне выглядит как место, которое совершенно не затронуло экономическое потрясение. Сохраняет лицо, пытается скрыть просачивающуюся боль, – единственное, что происходит, когда исчезают хорошие рабочие места, а люди среднего класса выпадают из него. Вдоль Расин-стрит, трассы от межштатной автомагистрали до центра города, на каждом уличном фонаре развеваются маленькие американские флаги. Главная улица со зданиями девятнадцатого века из красного и кремового кирпича, Милуоки, хранит свою архитектурную грацию. То, что некоторые из витрин пусты, не ново; торговый центр начал вытеснять бизнес из центра города еще в 1970 годах. Недавно запущенная компания по продвижению уличного искусства Heart of the City разбросала большие пастельные настенные росписи по боковым фасадам зданий в центре города, каждая настенная роспись посвящена одному первых десятилетий Джейнсвилла, с момента основания в 1836 году. Настенная роспись на заднем фасаде мэрии, иллюстрирующая строительство в 1850 годах железной дороги через город, изображает паровоз и путейца, надписью внизу гласит: «История. Видение. Мужество».