Читать «Дети Спящего Ворона» онлайн - страница 222

Как она умудрилась замерзнуть?

Не сейчас… Не сейчас об этом думать!

Раздев жену, он бросил у камина суконное одеяло, положил ее на это ложе, затем скинул кафтан, верхнюю рубаху, ботинки и, пнув смежную дверь, распахнул.

Данескина прихоть была там — сидела, прислонившись к кровати, распахнув испуганные глаза.

— Сюда иди. Быстро! — велел Ашезир.

Она послушалась, но как-то несмело.

— Раздевайся! Живо.

В это время Ашезир уже сам разделся.

— Что… вот прямо так?.. А императрица где?..

— Раздевайся, дура! — крикнул Ашезир.

Девка отпрянула. Кажется, даже приготовилась сопротивляться. Уже подмывало самому разорвать на ней одежду и бросить горячее тело к Данеске, но — о чудо! — рабыня наконец уяснила что к чему. Увидела госпожу у камина и тут же стянула свои платья, бросив их здесь же, у ног.

— Со спины укладывайся, — велел Ашезир.

Она улеглась, он тоже. Сверху прикрыл и себя, и жену, и рабыню шерстяным покрывалом.

Теперь жизнь Данески не зависела от лекаря: жена либо отогреется от их с рабыней тел, либо нет. Зато здоровье зависело от него… может быть, зависело. Бедная Данеска! Сначала ее травили, потом Ашезир заставлял ее пить изгоняющие жизнь травы. Теперь она лежала на льду неизвестно сколько времени животом вниз…

Выжила бы… а уж наследников как-нибудь найдут. Только бы выжила! Даже не ради союза с каудихо, а просто так…Не хотелось этой дурочке смерти, да и братишка к ней привязался. И сам Ашезир, если подумать.

Ее тело — ледяное, его — горячее. И тело безымянной рабыни, надо думать, тоже горячее.

Вошел лекарь — русоволосый рябой муж. Язвенную хворь он пережил и, как говорили, сам себя вылечил. Видимо, неспроста считался одним из лучших.

Оглядев их, лекарь хмыкнул, кивнул и уселся на узкую скамью у стены, прижав к груди закрытый деревянной крышкой кувшин. Горячее питье пригодится, если Данеска придет в себя. Только бы пришла…

Ашезир зажмурился, затем открыл веки — и встретил взволнованный взгляд рабыни. Редкий случай, когда невольница так тревожится о едва знакомой госпоже. Видать, Данеска была более чем добра к девке.

— Как тебя зовут? — спросил Ашезир.

— Илианка… — шепнула рабыня, выглянув из-за плеча Данески.

— Милое имя… Только грей императрицу лучше, а то отправишься на потеху воинам.

— Да мне уже все равно, — процедила девка. — Если императрица умрет, я сама убьюсь. Я не собираюсь кончить, как моя мать…

— А что было с твоей матерью? — спросил Ашезир так тихо, чтобы лекарь не разобрал слов.

— То и было: куча воинов. Слишком много их было, вот она и не выжила…

— А ты?

— Что я?

— Ну… воины иногда не слишком разборчивы, им без разницы взрослая женщина или… — Ашезир многозначительно поднял брови.

— А меня тогда один из них продал… за невинность больше монет давали, я уже говорила.

— А, ну да, помню, говорила… — пробормотал Ашезир, чтобы хоть что-то сказать: беды Илианки или ее матери его сейчас не особенно тревожили. — Как императрица со спины? Такая же ледяная?

— Не… Вроде теплее…

— Что же ты молчала? Лекарь!

Тот приблизился.

— Рабыня говорит, — Ашезир вскочил и кивнул на Илианку, — ее тело стало не таким холодным. Может, влить императрице твое питье?