Читать «Дети победителей (Роман-расследование)» онлайн - страница 186

Не услышал… В результате ни один из одиннадцати кандидатов Папяна не прошел! Ни один… Я представил себе крах миллионера и даже пожалел его. Он потратил сотни тысяч долларов и проиграл только потому, что переступил через совершенно конкретных людей. А переступать через конкретных людей нельзя. Споткнуться можно.

Ну чему ты радуешься? Чего ты достиг? Ты хочешь жить по правилу: это твои дела — это мои поля. И получать при этом по сорок центнеров с гектара? Так не бывает. Поэтому будь осторожен, писатель: в наследство тебе могут достаться колоски и воспоминания. Папян может не простить сотен тысяч долларов…

Тут позвонила Нина.

— Это я — твоя издательница, — сказала она, — только не ставь в начале слова букву «и»… Я сегодня в каракулевой шубе, ровеснице моей дочери, ей тоже тринадцать лет… Хорошо, со счета не собьешься. Когда мы начнем зарабатывать деньги?

— Ты стала из-да-тель-ни-цей? — изумился я.

— Да, — ответила она, — я буду издавать твои книги.

— Хорошая идея, у меня как раз готова рукопись романа о Территории Бога. Надеюсь, ты понимаешь, что Территория Бога — это Вселенная?

Очередная авантюра Нины Петровой ворвалась в мою жизнь, как военно-морская катастрофа. Ей было наплевать на то, что в пермской воде не хватает солей кальция и мои немолодые кости могут не выдержать какого-нибудь радиально-поперечного удара.

Из обзора

Остров Ингушетия.

…Ингушский и чеченский языки ближе, чем русский и украинский.

…Отношение к беженцам из Чечни: «Меня мать попросила, — рассказывает предсовмина Ингушетии, — купить вторую корову. Зачем, спрашиваю. Тебе одну доить не надоело? А у нее живут 32 чеченца, четыре семьи, 13 маленьких детей. Зачем же, говорю, ты стольких пустила?

Тише, отвечает, тише, Аллах все записывает». Почему не в Чечне? Там военные командуют, судья — автомат. Там старше 12 лет — потенциальный боевик. Еще после первой Чеченской войны полторы тысячи «отфильтрованных» пропали без вести.

…«Что дала нам автономия? — говорит Аушев. — Смотрите, сколько у нас сегодня одних театров. Просто культурный бум разразился. Я пообещал в кадетском корпусе: тому, кто выучит китайский, лошадь подарю, так один там, говорят, сидит, не поднимая головы, китайский зубрит — очень лошадей любит». Аушев не скрывает, что хотел бы вырастить в Ингушетии человек 500 состоятельных людей. Они потянут родственников, а потом и остальных. Говорит родителям: «Главный наш капитал сегодня — не дом, не машина, а знания»…

Мухарбек Аушев, депутат Госдумы, ингуш, вице-президент «ЛУКОЙЛа»: «Дело не в Масхадове. Кто бы ни стоял сейчас у руля, объективно, без определения статуса Чечни и жесткой государственной границы, покончить с захватом заложников невозможно. В Москве хотят во что бы то ни стало удержать Чечню. Денег на оказание помощи чеченцам у России нет, остается один выход — маленькая гражданская война, после которой пришедшие наверх люди не признаются Кремлем легитимной властью. Стоит только повторить сценарий осетино-ингушского конфликта и разыграть дагестанскую карту. Одна крупная провокация — и возмущенное население Дагестана становится естественным кордоном для чеченцев… За три дня 70 тысяч ингушей покинули Пригородный район и до сих пор не могут вернуться. Не пускают. Сами осетины. Отойдет ли Ингушетия к Чечне в случае «закольцовки» — блокады Чечни? Все зависит от Руслана Аушева. Его вес в Ингушетии таков, что достаточно одного слова — и объединение с Чечней станет неизбежным. Пока его позиция ясна: с Чечней надо договариваться во что бы то ни стало».