Читать «Дети перестройки» онлайн - страница 17

– Нашёл. Вот она, заметка эта. Интереснейшая, скажу я тебе, Маня, информация промелькнула в желтой прессе. Качеству продукции посвящается и разным там напиткам, которые реализует населению наша торговая сеть. Послушай, как кроет наши товары и продукты питания не совсем зависимый автор, – скребя пальцами волосатую грудь, стал он читать вслух: «Организмы наши настолько отравлены всякой дрянью: пестицидами, гербицидами и другими ядами, содержащимися в продуктах питания, реализуемых населению, что здоровье нации в последнее время сильно пошатнулось. Наука просто поражается тому факту, что мы всё ещё живы, как-то шевелимся и даже, сгоряча, затеяли перестройку». Ну, как тебе такие разоблачения посреди демократии? Да – а – а! В эпоху развитого социализма от такого острого критика и мокрого места не осталось бы за подобного рода откровения. А теперь пиши, что хочешь, и ничего тебе за это не будет. Теперь все смелые и храбрые, когда никто и ничто не угрожает. Впрочем, в отношении перестройки я, пожалуй, согласился бы с автором. Это точно симптом отравления. Можно не сомневаться. Да и всё остальное не признак отменного здоровья, – подвёл он неутешительный итог, вновь откидываясь на спинку стула. – Ты вспомни, Маня, огорчала ли тебя проблема качества продуктов на заре перестройки? – Нет, не огорчала, – так и не дождавшись ответа, после небольшой паузы продолжил он. – И меня не огорчала. Никого не огорчала, что самое интересное. В переходный, так сказать, период больше нажимали на количество. Давай, и как можно больше. Съедали все, подчистую, и любого качества. При прежних, конечно, ценах и зарплатах. Не было же ничего! Ни на витринах, ни в магазинах. Только дай, брось в очередь хотя бы что-нибудь, похожее на пищу – всё разметут. Стадный инстинкт выживания. Зов желудка.

– Я и сейчас-то не сильно расстраиваюсь, – обреченно взмахнула рукой Маня.

– Понимаю, – ухмыльнулся Василий Митрофанович. – Тебя и сейчас ничего не огорчает. Ты и сейчас всё разметёшь, только дай. Ты, Маня, не в счёт. Ты – категория отдельная. Правильно люди говорят, что для таких экземпляров, как ты и тебе подобные, не существует понятие еда. Только закуска. Набить зоб плотнее и в спячку. Но есть же люди, желающие знать, что мы употребляем в пищу сегодня. Кому-то же хочется сохранить остатки здоровья, как ни странно.

– Уж не ты ли у нас такой гурман? – ехидно осведомилась Маня.

– Именно я. И не только я один проявляю озабоченность в этом вопросе. Приходилось мне слышать, что в Америке или где-нибудь в Европе таких проблем не встречается вообще. Оно и понятно: демократы что попало жрать не будут. Лейбористы, да и члены всех остальных их партий, кстати, тоже люди переборчивые. У них так не принято. Это, пожалуй, единственный вопрос, в котором всем забугорным политикам с различным мировоззрением удаётся находить полное взаимопонимание. Здесь их взгляды совпадают. Воспитание это или просто привычка такая, сразу не разобрать. Мы же, сколько себя помним, постоянно озабоченные строительством такого эфемерного сооружения как коммунизм, – продолжил он с сарказмом, – мы, совсем другое дело. Нас подобные мелкие вопросы всегда мало беспокоили и волновали. Нам, нищим романтикам, подавай глобальные проблемы или в худшем случае судьбоносные. А что оказалось на поверку? – пророкотал Василий Митрофанович, глыбой нависая над Маней и требовательно заглядывая ей в глаза.